Служба ликвидации

Посетитель не должен был пройти дальше приемной, потому что мистер Фергюсон принимал людей исключительно по договоренности, если только они не были важными персонами. Его время стоило дорого, и он обязан был его оберегать.

Однако его секретарша мисс Дейл была молода и впечатлительна, поэтому, когда пожилой мужчина, одетый в строгий костюм из английского твида и с тростью в руках, протянул ей красивую визитную карточку, мисс Дейл решила, что это важная персона, и проводила его прямо в кабинет мистера Фергюсона.

— Доброе утро, сэр, — сказал посетитель, после того как дверь за мисс Дейл закрылась. — Моя фамилия Эсмонд. Я из «Службы ликвидации». — Он положил перед Фергюсоном свою визитную карточку.

— Так, так, — сказал Фергюсон, раздосадованный неопытностью мисс Дейл — «Служба ликвидации»? Извините, но у меня нет ничего, что я бы желал ликвидировать.

— Совсем ничего? — спросил Эсмонд.

— Абсолютно. Благодарю вас за визит.

— Тогда, насколько я понимаю, вы удовлетворены людьми, которые вас окружают?

— Что? А какое вам до них дело?

— Но, мистер Фергюсон, именно в этом назначение «Службы ликвидации».

— Вы шутите, — сказал Фергюсон.

— Ну что вы, — ответил Эсмонд с некоторым удивлением.

— Вы хотите сказать, — засмеялся Фергюсон, — что вы ликвидируете людей?

— Вот именно. Я не могу представить вам каких-либо рекомендательных писем, потому что мы специально стараемся избегать всяческой рекламы. Но заверяю вас: мы старая и надежная фирма.

Ферпосон уставился на чинного, строго подтянутого Эсмонда. Он не знал, как к этому отнестись. Конечно, это шутка. Это ясно каждому.

— И что же вы делаете с теми, кого ликвидируете? — весело спросил Фергюсон.

— Это, — сказал Эсмонд, — наша забота. Они просто исчезают.

Фергюсон встал:

— Ладно, мистер Эсмонд. Что вы хотите на самом деле?

— Я вам сказал.

— Бросьте! Это несерьезно… Если бы я считал, что вы говорите правду, я бы позвал полицию.

Вздохнув, Эсмонд поднялся:

— В таком случае, как я полагаю, вы не нуждаетесь в наших услугах. Вы вполне удовлетворены друзьями, родственниками, женой.

— Женой? А что вам известно о моей жене?

— Ничего, мистер Фергюсон.

— Вы что, разговаривали с соседями? Эти ссоры ничего не значат, ничего!

— Я не располагаю данными о вашей семейной жизни, мистер Фергюсон, — сказал Эсмонд, снова присаживаясь.

— Тогда зачем вы спросили о моей жене?

— Анализ показывает, что браки составляют главную статью наших поступлений.

— Ну, с моим браком все в порядке. У нас с женой очень хорошие взаимоотношения.

— Тогда вам не нужна «Служба ликвидации», — сказал Эсмонд, засовывая трость под мышку.

— Одну минутку. — Фергюсон начал ходить по кабинету, сложив руки за спиной. — Я не верю ни единому вашему слову, имейте в виду. Ни единому! Но если на секунду предположить, что это всерьез? Если только предположить, понимаете… какова была бы процедура, если я… если бы я пожелал…

— Лишь ваше устное согласие, — сказал Эсмонд.

— Оплата?

— После ликвидации, не раньше.

— Мне, конечно, все равно, — быстро проговорил Фергюсон. — Простое любопытство. — Он помедлил. — Это больно?

— Ничуть.

Фергюсон продолжал ходить.

— Мы с женой отлично ладим, — сказал он. — Мы женаты уже семнадцать лет. Конечно, совместная жизнь имеет свои трудности. Это неизбежно.

Лицо Эсмонда ничего не выражало.

— Но привыкаешь идти на компромиссы. К тому же я пережил тот возраст, когда мимолетное увлечение способно заставить… заставить меня…

— Я вполне вас понимаю, — сказал Эсмонд.

— Я хочу сказать, — продолжал Фергюсон, — что с моей женой иногда тяжело. Она может скандалить. Пилить. Я полагаю, вам об этом кое-что известно?

— Нет.

— У вас должны быть такие сведения. Вы неспроста обратились ко мне.

Эсмонд пожал плечами.

— Во всяком случае, — твердо сказал Фергюсон, — я уже не в том возрасте, когда целесообразно менять сложившийся порядок. Допустим, я не был женат. Допустим, я имел бы роман, ну, скажем, с мисс Дейл. Видимо, это было бы приятно.

— Только приятно, не более, — сказал Эсмонд.

— Да. Это было бы лишено внутреннего содержания. Отсутствовала бы прочная нравственная основа, на которой зиждется всякое процветающее предприятие.