– Мерзость!

Глеб нахмурился, не совсем внимательно слушая и понимая добрую женщину.

– Вот, вот! Многие из окружающих нас людей именно так к вопросам воспитания и относятся! А напрасно! Конечно, на первый взгляд, глупое занятие, но очень скоро все, кто приходил к моим знакомым в гости, умилялись, когда им демонстрировали, как умненькая кошечка просилась по нужде, настойчиво царапая при этом дверь! Хозяйка впускала её в туалет, и прелестнейшее чёрненькое существо ловко устраивалась там, на краю белого унитаза! Но ведь и это ещё не всё…!

– Она смывала за собой?!

– И не смейтесь! Речь идёт о преемственности воспитания! О генетическом уровне восприятия серьёзных воспитательных усилий!

В волнении обернувшись, директорша своей фигурой настойчиво остановила на тропинке капитана Глеба.

– …Как же удивлялись все те, кому через некоторое время доводилось бывать в гостях в этой же самой семье! Их кошечка принесла четырёх котят. И нужно было видеть….

Добрая женщина в восторге даже ухватила Глеба за рубашку.

– Эти фотографии разошлись по интернету в огромном количестве! Я сама видела, как эти крохи, все четверо, одновременно сидели на краю унитаза, а кошечка-мама спокойно лизала себе лапки по соседству!

– Ого!

– Вот видите! И даже вы удивились такому факту, а что уж говорить о простых людях…. Этих котят расхватали мгновенно – репутация! Впрочем, сама я называю это простым системным воспитанием…

– Позвольте.

Благородным кивком склонённой головы капитан Глеб Никитин остановил растерявшуюся от такого неожиданного движения женщину.

– Вашу руку.

И, бережно взяв директорскую ладонь в свои ладони, Глеб совершенно искренне поцеловал её.

– Ну, что вы?! Зачем это?

– Шикарный рассказ. Я благодарен вам и за факт, и за экспрессию исполнения! Спасибо! И за раскрытие секрета несвоевременных ягод сакуры и тиса – тоже. Это очень важно, поверьте.

– Ну, что вы…

Около домика администрации они остановились.

Капитан Глеб протянул руку.

– Возьмите, пожалуйста, и эти ягодки, положите туда же, в салфетку. Заодно посмотрите, насколько они совпадают с теми, вчерашними. Но это так, для перестраховки. И просьба – по возможности, никому и ничего не говорите по этой теме. Даже преданной Валерии Антоновне…. Так будет лучше и для вас, и для всех. Пока такая вот к вам просьба. Договорились?

– Хорошо, хорошо, понимаю…

– Ну, всё. У меня ещё дела. До свиданья!

Пожилая женщина смущённо кусала губы, мяла в кармане халата розовый носовой платочек, то вынимая его, то вновь суетливо пряча.

– Что-то не так?

– Всё так, всё правильно, это я с личной просьбой к вам…

Сделав умоляющим взгляд, директорша взяла Глеба под руку.

– Вы такой решительный, такой находчивый, вы обладаете такой убедительной аргументацией и логикой…. Постоянно хочется вам верить! Правда, правда, не смейтесь! Я с личной просьбой к вам хочу обратиться не для себя.

Глеб заставил себя быть серьёзным.

– …Не могли бы вы посетить нашу Марию Владимировну?! Она сейчас очень страдает. Родственников у неё не осталось, они одни с дочкой жили…. Знаю, ей сейчас очень плохо. Никого из наших, университетских, Мария Владимировна не принимает, видеть не хочет, а вот вы вполне могли бы ей ситуацию точно объяснить, подбодрить, а?! У вас же получится! Вы сможете! Не отказывайтесь, прошу вас!

– Но я же совсем посторонний человек для неё! Как объясню причину своего появления?

– Я позвоню! Позвоню ей, объясню, что так надо! Рекомендую вас, что, мол, вы можете оказать содействие! От имени всех нас…. И не волнуйтесь, я всё устрою! А вы, нисколько не сомневаюсь, сможете правильно поговорить с Марией. Вы же так уверенно распоряжались здесь, в саду, в самые-то трудные минуты…. Ну как, договорились?

– Договорились.

И капитан Глеб Никитин, по-прежнему взволнованный, но теперь уже и восхищённый, во второй раз поцеловал толстенькой директорше руку.

– До свиданья.

Приходилось торопиться.

На такси – и через центр, в район старых, огромных, «горкомовских», как их всегда называли, четырёхэтажек.

В подъезде – внимательная консьержка в отдельной, отгороженной от лестницы комнате. Высоченные общественные потолки, мрачные мраморные лестницы, гулкая высота межэтажий. Прохладно.

– К Марии Владимировне? Да, да, поднимайтесь, они предупреждали. На второй этаж, пожалуйста, восьмая квартира.