– Это снимок в натуральную величину.

На фотографии был изображен узкий пенал с закругленными концами. Насколько можно было судить, пенал был металлический. На корпус его был нанесен одиннадцатизначный буквенно-цифровой код.

– Нам нужен пенал именно с такой маркировкой, – сказал Элиш Турсун.

– Один?

– Он всего один.

– Маркировка могла стереться…

– Нет, с ней все в порядке. Главное, запомни код.

– Уже запомнил, – Аль-Мансур вернул посреднику фотографию, и тот снова спрятал ее между страниц поэтического сборника. – Что в этом пенале?

– Не имеет значения, – Элиш Турсун спрятал руки с книгой за спину.

Рамон насмешливо хмыкнул.

– Я просто хотел узнать, какую ценность представляет этот предмет для коллекционера?

– Не имеет значения.

– Но там есть и другие такие же пеналы, только с другой маркировкой?

Этот вопрос Элиш Турсун вообще проигнорировал.

– Какого черта? – недовольно скривился Аль-Мансур. – Мы ведь партнеры!

– Нет, – едва заметно повел кончиком бороды из стороны в сторону Элиш Турсун. – Я нанял тебя. Ты на меня работаешь.

Спорить с этим было бесполезно. Потому что по сути так оно и было.

Аль-Мансур взялся за закрепленную на кислородном баллоне лямку и накинул ее на правое плечо.

– Помоги надеть.

Прежде чем сделать то, о чем просил его рамон, Элиш Турсун вернулся к раскладному стулу и положил на него книгу.

Закрепив с помощью посредника кислородный баллон на спине, Аль-Мансур прицепил к поясу сетку с инструментами, которые ему могли понадобиться, если вдруг повезет сразу отыскать хранилище.

Опустив ноги в воду, рамон попытался нащупать дно, но ему это не удалось. Тогда он опустил маску на лицо, взял в рот загубник и сделал вдох. Регулятор работал исправно – кислород поступал из баллона в легкие. Оттолкнувшись руками, Аль-Мансур прыгнул в воду. Ноги в ластах коснулись дна. Но при этом сам рамон погрузился в воду почти по плечи.

У берега вода была чуть прохладной. После недели в пути окунуться в нее было одно удовольствие. На месте посредника рамон давно бы уже разделся и нырнул в озеро. Но Элиш Турсун явно не собирался этого делать.

Аль-Мансур повернулся лицом к берегу.

Элиш Турсун стоял возле самой воды, скрестив руки на груди, и безучастно смотрел на рамона. Казалось, его совершенно не волновало, чем закончится погружение. Хотя не исключено, что именно так оно и было. Он ведь был всего лишь посредником. И его интерес к делу был чисто посреднический.

Аль-Мансур поднял руку, как будто хотел сделать посреднику какой-то знак, и, прежде чем на лице того появилось удивленное выражение, откинулся всем телом назад и ушел под воду.

Рамона сразу же окутал зеленовато-коричневый полумрак. Он видел только свои руки, да и то нечетко. Поначалу Аль-Мансур даже малость растерялся. Но быстро сообразил, что все дело в иле, который он сам же поднял со дна. Сделав два глубоких вдоха, Аль-Мансур прижал руки к телу и заработал ластами. Не прошло и трех секунд, как он оказался в чистой воде. Теперь он отчетливо видел дно на глубине примерно четырех метров под собой.

Это было совершенно не похоже на погружение в бассейне.

Дно было илистое, заросшее растениями с длинными, плавно раскачивающимися в потоках воды листьями, между которыми скользили продолговатые серебристые тела рыб. Посмотрев наверх, Аль-Мансур увидел отблески солнечных лучей, играющих на подернутой легкой рябью поверхности воды.

Если даже в бассейне Аль-Мансур чувствовал себя властелином водной стихии, то здесь это чувство многократно усиливалось. Резко взмахнув сведенными вместе ногами, рамон выставил руки перед собой и начал опускаться вниз. Его интересовало в первую очередь дно, поскольку именно там следовало искать вход в хранилище.

Он плыл возле самого дна, осторожно раздвигая руками водоросли.

Временами, кода ему казалось, что грунт на дне выглядит необычно, рамон начинал разгребать его руками. Но это приводило лишь к тому, что со дна тяжело клубами начинал подниматься ил и видимость становилась близкой к нулевой.

Вскоре Аль-Мансуру стало окончательно ясно, что без металлоискателя он ничего не сможет отыскать. Вода на дне водоема постоянно перемещалась с места на место, перетаскивая следом за собой тонны песка. Растения и рыбы умирали, их тела разлагались, оседая на дне новыми слоями придонного ила. Если когда-то вход в хранилище и можно было увидеть, то ныне он почти наверняка был надежно укрыт от всех любопытных глаз. Но Аль-Мансур не торопился возвращаться на берег. Он вообще не любил излишней поспешности и суеты. Он уже решил, что нырять с металлоискателем будет завтра. А сейчас он просто плыл и получал удовольствие от первого в своей жизни настоящего погружения. Рамон привыкал к тому, как чувствует себя человек, оказавшийся на глубине, адаптировался к этой новой, непривычной среде обитания. Да и мысль о том, что на берегу его ждет Элиш Турсун, так же не пробуждала желания поскорее туда вернуться. Пускай посредник читает себе стихи. А рамон куда комфортнее себя ощущал, находясь в стороне от него. Пусть даже на дне озера.