«Дурак, – подумала я, – может, вся история с побегом только для того и затевалась, чтобы быть к тебе поближе». Разумеется, вслух я сказала совсем другое:

– Просто мне хочется быть в курсе событий и по возможности получать информацию из первых уст.

– А я-то размечтался, – криво усмехнулся Селиверстов. – Ладно, там будет видно. Сейчас нужно надежно тебя спрятать.

Я выбралась из кровати и направилась в ванную комнату, чтобы освежиться. Здесь я посмотрела в зеркало и ахнула. В стремительной круговерти событий я как-то забыла о своем новом обличьи. Удивительно, что Саша вообще меня узнал. Странная женщина-вамп отражалась в зеркале. Да уж… Об обольщении Селиверстова и раньше-то думать не стоило, а теперь шансы и вовсе стремятся к нулю.

– Ты прекрасно выглядишь, – разглядывая себя, я и не заметила, как в ванную вошел предмет моих мечтаний. – Новый образ тебе очень идет.

– Издеваешься? – обиделась я.

– Нет, вполне серьезно, – произнес Селиверстов и, кажется, вполне искренне. Он подошел почти вплотную и провел рукой по моим волосам, отчего сердце бешено забилось – вот-вот вырвется из груди.

– Тебе очень идет твой новый образ, – в голосе Саши появилась сексуальная хрипотца. Он провел пальцем по моей шее, и я, закрыв глаза, застонала. Затем мужчина резко развернул меня к себе и прильнул своими губами к моим. Окружающая действительность перестала существовать. Остались только он и я. Жаль, что недолго.

– Александр, – послышался голос Павла, вошедшего в комнату. – Все готово!

Наваждение кончилось. Я резко отпрянула от Селиверстова, пытаясь успокоить дыхание и привести в порядок растрепанные чувства. Получалось с трудом. Радовало только, что я такая была не одна. Всегдашняя выдержка на этот раз покинула моего шефа, и он тоже выглядел довольно растерянным. Это нисколько не смутило того, кто разрушил волшебство момента.

– Ау, – прокричал Павел, – есть кто живой? Где все?

– Мы здесь, – тонким голосом отозвалась я и юркнула в комнату.

Далее все происходило стремительно. Старенький «Фольксваген» отвез трех странников в живописную бухту, где в тени запущенного сада притаился маленький, но довольно уютный домик. Одноэтажный, состоящий всего из трех комнат и кухни, он тем не менее показался мне настоящим дворцом после запущенного отеля, в котором я провела последние два дня. Чистенький и опрятный, он будто ждал гостей. Виктор и Павел, которые, как я поняла, были приставлены ко мне в качестве надзирателей, съездили в магазин и привезли продукты в таком количестве, что их наверняка хватило бы, чтобы кормить неделю целую армию. Отсюда мною был сделан вполне закономерный вывод – мы тут надолго.

Подчинившись судьбе (по крайней мере, пока), я решила наслаждаться жизнью на полную катушку. Наскоро соорудив нехитрый ужин (бухта погрузилась в глубокую ночь), я отправилась купаться. Предупреждения Виктора о том, что ночью в море небезопасно, встретили решительный отпор. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет – таков был мой ответ.

Чуть позже, уютно расположившись в глубоких креслах, потягивая вино из высоких бокалов, мы предались откровенным воспоминаниям.

Я рассказала, как впервые целовалась с Колькой Переверзевым, отбив его у лучшей подруги. Тот поступок до сих пор считаю худшим в своей жизни. С подружкой мы, кстати, помирились, когда мальчишка, бросив нас обеих, ушел к Машке Свиридовой – королеве школы.

Спустя год я встретила Кольку и ужасно удивилась тому, как этот человек мог оказаться предметом моих страданий. Ниже меня едва ли не на голову, он был мелок не только ростом. После той встречи я час провела в ванной, пытаясь отмыться от сальных, похотливых взглядов мерзкого типа, которого угораздило стать моей первой любовью.

– И ты никогда не думала ему отомстить? – спросил Виктор.

Я задумалась:

– Было дело, конечно. Первое время после расставания мы с моей подругой часами продумывали планы мести. По-детски наивные, они так и не были воплощены в жизнь. Сейчас я думаю, что и к лучшему. Колька не стоил даже тех усилий, которые мы тратили на разработку планов, не говоря уже об их реализации.

– Нет, я считаю, обиду нельзя вот так прощать! – с жаром воскликнул Виктор, сверкнув взглядом. Подобная горячность никак не вязалась с образом тихого спокойного парня, который сформировался у меня при общении с ним.

Мы с Павлом недоуменно взглянули на парня. Тот, будто спохватившись, виновато улыбнулся:

– Извините, у меня просто обостренное чувство справедливости.

– Пионерское? – улыбнулась я.

– Ага, типа того, – подтвердил Виктор, – хотя я лично эту организацию уже не застал.

А еще я поведала о своем счастливом детстве, о том, как каждое лето отправлялась в деревню к бабушке, где никто не мучил меня науками и вообще не напрягал вниманием. Полная свобода, что может быть лучше?

Павел активно поддержал эту мою позицию. Его деревенская бабушка имела с моей много общего. Объединяющим стало чувство беззаботности, доступное тебе лишь в детстве, когда мир кажется добрым, когда все дороги открыты, и вообще небо голубое, а трава изумрудно-зеленая.

Предаваясь счастливым воспоминаниям, мы с Павлом не сразу заметили, что Виктор не участвует в беседе. Безграничная тоска читалась в его взгляде, обращенном к нам. Я осеклась на полуфразе и прервала рассказ о безумно вкусных бабушкиных пирожках.