Я обернулся к «Царице Египта». Капитан Кровавый Топор стоял на палубе, ожидая дальнейших указаний.

– Капитан, – велел я, – оставайся здесь и занимайся починкой корабля. Потом мы…

– О, так корабль тоже может отправиться с вами! – перебил меня Хапи. – Никаких проблем.

Я нахмурился, не совсем понимая, каким образом речной бог собирается перемещать наше пострадавшее судно, тем более что Мемфис, по его же собственным словам, находится далеко от реки, но решил не задавать лишних вопросов.

– Значит, последний приказ отменяется, – снова обратился я к капитану. – Корабль отправляется с нами. А как только мы окажемся в Мемфисе, ты продолжишь заниматься ремонтом и будешь ждать дальнейших указаний.

Капитан заколебался, но потом с неохотой склонил обоюдоострое лезвие, заменяющее ему голову, и прогудел:

– Повинуюсь, лорд Кейн.

– Вот и славно! – порадовался Хапи и протянул нам ладонь, на которой лежали два каких-то липких черных шарика, похожих на рыбьи икринки. – Берите и глотайте. По одной каждому.

– А что это? – с подозрением спросила Зия, сморщив нос.

– Мои особые пилюли, – сообщил Хапи. – Доставят вас куда пожелаете!

– И как это? – сморгнул я.

Призрак Сатни за моей спиной прочистил горло. Кажется, он едва сдерживался, чтобы не захихикать.

– Да-да, именно так. Хапи сам их изобрел. Берите, не бойтесь.

– Глотайте, глотайте! – подбодрил нас Хапи. – Вам понравится, вот увидите.

Мы с Зией опасливо взяли по одной пилюле и положили их в рот. На вкус они оказались такими же гадкими, как и на вид. А потом у меня перед глазами вдруг все поплыло, как будто весь мир погрузился под воду.

– Приятно было познакомиться! – голос Хапи звучал все глуше и глуше. – Надеюсь, вы понимаете, что отправляетесь прямиком в западню, да? Ну что ж, отлично! Удачи!

Мир вдруг стал голубовато-синим, и мое тело окончательно растворилось.

Поверьте, в том, чтобы превратиться в жидкость, радости мало. Мерзкое чувство… как будто все твои кости превращаются в кашу-размазню. А морская болезнь становится твоей второй натурой.

Знаю, это прозвучит похоже на социальную рекламу, но все-таки скажу вам, ребята: если кто-нибудь когда-нибудь предложит вам пилюли «от Хапи», скажите твердое «нет».

Я чувствовал, как просачиваюсь сквозь ил и со страшной скоростью куда-то теку. Достигнув горячего песка, я превратился в пар и поднялся над землей облачком сырого тумана, гонимого западным ветром в сторону пустыни. Видеть я толком не видел, зато хорошо ощущал движение и тепло. И еще как суетятся мои молекулы под лучами знойного солнца.

Затем снова резко похолодало, и я ощутил вокруг себя холодный камень – как будто я вдруг оказался в пещере или ином подземелье. Мои рассеянные частицы снова соединились в капельки влаги, которые выпали на землю маленькой лужицей, а потом поднялись и сгустились обратно уже в виде Картера Кейна.

Следующим пунктом я упал на колени и избавился от съеденного завтрака.

Зия стояла рядом, держась за живот. Кажется, мы оказались в начале туннеля, ведущего в какую-то гробницу: каменные ступени у нас под ногами спускались в темноту, а чуть позади, сквозь отверстие входа, светило знойное пустынное солнце.

– Это был кошмар, – простонала Зия, хватая ртом воздух.

Мне хватило сил только на то, чтобы кивнуть. Теперь я в полной мере понял тот папин урок, на котором он рассказывал, что вещество может пребывать в трех состояниях: твердом, жидком и газообразном. За последние несколько минут я сам побывал во всех трех… и мне это жутко не понравилось.

Сатни материализовался у входа в туннель.

– Ну что, небось сейчас снова начнете, или как? – ухмыльнулся он.

Что-то я не помню, чтобы мы снимали с него путы, но сейчас его руки опять были свободны. И я бы наверняка встревожился, если бы не чувствовал себя так плохо.

Мы с Зией после купания в Ниле до сих пор были мокрые и по уши в грязи, зато Сатни оказался чист и свеж: джинсы и майка без единой складочки, прическа «под Элвиса» тщательно уложена, на белых кроссовках ни пятнышка. Это до того меня возмутило, что я рванул к выходу из туннеля, где меня тут же вывернуло еще раз – прямо на нахала. К сожалению, в желудке у меня почти ничего не осталось, да и он был привидением, так что большого ущерба я ему не нанес.

– Эй, парень! – вспылил Сатни, поправляя золотую цепь из анхов и одергивая пиджак. – Повежливее, а? Я ведь оказал вам услугу!