— Я долго думала и придумала, как разрешить для тебя проблему с оранжевым бикини!

— Эй! У тебя больше не болит ничего, когда ты его натягиваешь?

— Я придумала кое-что получше. — Она победным жестом откинула назад свои белокурые волосы. — Взгляни!

Я обошел кресло кругом, а Соня в это время наклонилась вперед, перегнувшись через спинку кресла, и подняла кверху платье до самой талии.

— Вот! Только сначала подумай, Дэнни, прежде чем высказываться. — Голос ее звучал глухо, по-видимому, она уткнулась лицом в сиденье. — А потом говори честно и откровенно!

Я рассеянно слегка ущипнул любимую родинку и стал обозревать то, что представилось моему взору при дневном свете. То место, которое обычно прикрывалось бикини, после солнечного воздействия приобрело густой оранжевый цвет и теперь являло форму бикини да еще с родинкой!

— Самый чудесный подарок, который я когда-либо получал в жизни, — искренность моя не оставляла сомнений, — оранжевого цвета бикини с родинкой — и все для меня одного.

Она подняла голову и повернула ко мне сияющее личико.

— Я так рада за тебя, Дэнни! Теперь ты не будешь больше расстраиваться, а я смогу выбросить наконец надоевшее до чертиков оранжевое бикини, потому что больше оно нам ни к чему!

— Прекрасно! — Но тут я почувствовал смутную тревогу. — Но пока не выбрасывай его, детка. Давай сначала купим ультрафиолетовую лампу, чтобы загар сохранялся и зимой, договорились?

Роман, 1970 год; цикл «Дэнни Бойд»

Когда на Манхэттене лето в самом разгаре, водители такси, хитро поглядывая на вас, говорят, что виновата не только жара, но и большая влажность. Этим летом на девушках было меньше одежды, чем обычно, зато больше случилось убийств и ограблений. И все собирались ехать отдыхать в Коннектикут. Я же решил, что останусь здесь, ведь загрязнение воздуха достанет всех нас в равной степени — и коннектикутцев, и жителей Нью-Йорка.

В четыре часа дня я сидел у себя в бюро и думал, что, черт побери, я здесь забыл, когда мог бы находиться в каком-нибудь баре с кондиционером и потягивать холодный мартини. Но в те дни у меня как раз не было секретарши, а дела шли так плохо, что я вовсе не был уверен, что можно позволить себе какую-нибудь роскошь.

Внезапно хлопнула наружная дверь, и в приемной раздался стук каблучков. Я только подумал, что неплохо бы убрать ноги со стола, как в бюро вошла Суламифь Джейн.

— На двери написано: «Сыскное бюро Бойда, акционерное общество с ограниченной ответственностью», — холодно сказала она. — Вы выглядите весьма ограниченно. Наверное, вы и есть Бойд?

— Да, меня зовут Дэнни Бойд, — ответил я. — И я даже бился на Черном каньоне, но предводитель в черной шляпе на верблюде ускользнул от меня.

Она была одета так, словно собиралась сниматься прямо сейчас в вестерне, — начиная с белой амазонки и кончая лакированными сапогами. Волосы медного цвета свободно падали на плечи, а широко поставленные глаза были необычайной синевы. Нос узкий, прямой и презрительно сморщенный, а широкий подвижный рот она словно бы унаследовала от фавна. На ней была короткая голубая куртка и голубые штаны, но такие узкие, что я не решился предложить ей присесть — а то всякое может случиться!

— Значит, вы что-то вроде детектива?

— Не вроде, а настоящий детектив, и причем высшего класса. — Сказав это, я повернул голову влево, чтобы она могла полюбоваться моим профилем.

— Я слышала, что вы прожженный негодяй, который за деньги делает все, что угодно, и всегда с успехом.

— Присаживайтесь, — все-таки предложил я. — И смягчите, пожалуйста, ваши выражения.

Она села в кресло для посетителей, и, к моему удивлению, брюки не лопнули. Небрежным движением руки сдвинула шляпу на затылок, закинула ногу на ногу. Я внимательно посмотрел на ее ноги, но шпор не обнаружил.

— Меня зовут Праймел Хилл, — сказала она, — а свои комментарии сберегите на будущее.

У меня создалось впечатление, что она немного не в себе. Я повернул голову вправо, чтобы она увидела мой профиль с другой стороны. Но она и глазом не повела.

— Хорошо, — сказал я. — Итак, вы — Праймел Хилл, а я — Дэнни Бойд. Что случилось? Вас что, кляча переехала в Центральном парке?

— Я приехала из Вайоминга, — начала она. — Мой отец умер три недели назад и оставил мне свое ранчо.

— И у вас неприятности с похитителями скота? Воруют бизонов? — Сознаюсь, что мое представление о мире за пределами Нью-Йорка весьма туманное. — Или же переселенцы ломают ваши ограды?