— Мне тоже хотелось бы этого.

— Я в соседней комнате. Дайте мне всего одну минуту, а затем зайдите ко мне.

— Хорошо.

В тот момент, когда за ней закрылась дверь, я громко зевнул. Не хватало мне еще и изумрудной сумасбродки при том, что я уже окружен разного рода психами. Проследив, как секундная стрелка пробежала последние тридцать секунд от той минуты, которую она просила меня подождать, а они показались мне очень долгими, я вышел в коридор и постучался в соседнюю дверь. Сорча не ответила, но я решил наплевать на это. Она просила дать ей одну минуту, а прошло уже семьдесят секунд. Итак, я толкнул дверь и вошел в спальню.

Она стояла ко мне лицом в самом центре комнаты, опустив руки и выставив немного вперед одну ногу, согнутую в колене. Свет лампы около постели освещал ее с головы до ног. Волосы казались темнее ночи и ниспадали на плечи, создавая контраст с великолепной прозрачной белизной тела. Ожерелье спускалось в ложбинку между ее упругих приподнятых вверх грудей с твердыми, торчащими вперед темными сосками. Изумруды, казалось, ожили и светились зеленым огнем, который гармонировал с ярким блеском ее глаз. Она услышала, как у меня перехватило дыхание, и ее полные губы улыбнулись мне с кошачьей удовлетворенностью.

— Видишь, Дэнни, — промурлыкала она, — мы отдаем должное друг другу — изумруды и мое тело.

Она медленно подняла над головой руки, и груди ее поднялись вместе с этим движением.

— Теперь возьми меня, — хрипло проговорила она, — и мой восторг будет полным!

Меня разбудил шум подъехавшего автомобиля. Я открыл глаза и чуть не ослеп от яркого солнечного света, который хлынул в спальню через окно. Внизу слышались голоса, но раздавались слишком далеко, чтобы можно было разобрать, кому они принадлежат. Взглянув на часы, я увидел, что пошел уже двенадцатый час, и вспомнил, что вернулся к себе позже пяти утра. Физическая близость была страстной и неистовой, но не вызвала абсолютно никаких настоящих чувств между нами. Может быть, именно в этом и состоит беда таких великолепных женщин, как Сорча, подумал я. В любовном объятии участвует как будто не два существа, а всего лишь одно: она делает все только для себя.

К тому времени, как я принял душ, побрился и оделся, уже наступил полдень. Спустившись вниз, я услышал в ближайшей гостиной голоса и вошел туда. Около бара довольно близко друг к другу стояли трое. Высокая блондинка, Аманда Пикок, в шелковом розовом платье с глубоким вырезом. Дафне по сравнению с ней выглядела более небрежно. Ее ноги плотно обтягивали синие брючки, а легкой вязки оранжевый топ был явно призван демонстрировать, что она девушка, которой не требуется бюстгальтер. Росс Шеппард в спортивном костюме, но не в том, который был на нем накануне, выглядел так, будто только что завоевал восемьдесят шестую премию, которая присуждалась где бы то ни было лучше всех одетому мужчине. Когда я подходил и они услышали мои шаги, три головы одновременно повернулись в мою сторону.

— Вы восстали из преисподней? — Серые глаза Аманды сразу продемонстрировали, как высоко она ценит мой профиль. — Живы? По сравнению с покойником, которого я встретила несколько дней назад, вы, сэр, быстро пришли в себя.

— Разве вы виделись с Дэнни раньше? — небрежно спросила Дафне.

— В доме у Эдуарда, — хихикнула высокая блондинка. — Он тогда, помнится, изображал привидение.

— По-прежнему пьете шотландское виски, Бойд? — спросил Шеппард. — Или, может быть, со вчерашнего дня привязанность ваша к этому яду претерпела изменения?

— Не знала, что и вы, Росс, раньше тоже встречались с Дэнни, — сказала Дафне.

— Я согласен на джин с тоником, — быстро отреагировал я.

— Приготовьте два, — произнес за моей спиной холодный голос.

Я повернул голову и увидел Сорчу в шелковом брючном костюме до смешного девственно-белого цвета. Аманда Пикок и Росс Шеппард приветствовали ее желание выпить нарочито громкими возгласами, которые болезненно отдались в моей голове. В конце концов в целях самозащиты я налил стаканчик и себе.

— Судя по ее сияющим глазам, — произнесла вполголоса Аманда, — была разыграна обычная сцена: «Я и мои изумруды, мы так подходим друг к другу! Посмотри, как они оживают на моей прекрасной обнаженной груди!..»

— Откуда ты все это знаешь, черт побери? — пробормотал я, проливая свой тоник на ковер.

— О, в самом деле, откуда?! — Она сделала круглые глаза. — Дело в том, что Сорча использует этот прием от Рио до Гонконга, и, мне кажется, — грубо добавила Аманда, — она переняла его у вышедшей на пенсию стриптизерши в Сан-Франциско, перед тем как землетрясение разрушило кабак для матросов, в котором та работала.

— Вы не джентльмен, Бойд, — прошептал мне на ухо Шеппард. — Леди нужно дать выпить еще.

— Так налейте ей! — огрызнулся я.

— Ах, так! — Слабый блеск веселья промелькнул в его холодных голубых глазах. — Интересно, из чьей постели вы встали сегодня не на ту ногу?

— Не из моей, — отрезала Аманда.

— Никто даже в здравом уме и не помыслил бы покинуть твое достопочтенное ложе, если бы ему удалось туда попасть, — галантно раскланялся в шутливом поклоне Шеппард.

— Ну, об этом вам трудно судить, — холодно ответила та.