Воины нашего отряда в едином порыве качнулся вперёд и, сломав строй, ринулись на врага.

– Стрелы наложить!
– заорал барон, неуклюже крутя тугой ворот арбалета.
– Ждать команды!

Вражеский строй ощетинился доброй дюжиной стрел. Их острые стальные наконечники слегка поблёскивали в мягких лучах утреннего солнца.

Вот Дагорово отродье! Хочет нас поближе подпустить, чтоб стрелки били наверняка. Ну да ничего, наши бойцы тоже не лыком шиты! Посмотрим, как их хлипкие охотничьи луки справятся с кольчугами из доброй гномьей* стали.

– Стрелы отпустить!
– хриплый выкрик барона потонул в дружном рёве наступающих.

Рой чёрных росчерков хлестнул по нашим рядам. Один боец упал, другой схватился за плечо, третий пошатнулся, а затем медленно, словно не желая признать собственное поражение, завалился навзничь, но нас это не остановило.

Вдох, выдох, вдох, выдох. До вражеского строя остаются считанные шаги. Мгновение, тяжёлый блеск стали, густая тёмная кровь, тугой струёй хлещущая из разрубленной шеи, предсмертный хрип, переходящий в невнятное бульканье и вот, первое тело врага уже валяется на сырой, холодной земле. Взмах меча, и за ним следует второй крестьянин, подвернувшийся под горячую руку. Разворот, удар... Но ему суждено было рассечь лишь сгустившийся от криков боли и отчаянья воздух.

Крестьяне, потеряв дюжины полторы своих, побросали оружие и рванули к деревне, тщетно надеясь пересидеть этот кошмар за прочными дверьми и высокими заборами. Наивные бедолаги. В битве при Рокстоне горожанам не помогла даже каменная стена, что уж говорить о хлипком частоколе, которым было окружено селение.

– Мечи готовь!
– заорал барон, наблюдая за тем, как остатки его 'войска' бегут с поля боя.
– Прикрывайте отход!

Ответа не последовало. Двенадцать человек, плотным кольцом обступившие своего нанимателя, так и остались недвижимы.

– Ублюдки, я же сказал: 'Прикрывайте отход!' - взбеленился барон, наблюдая за тем, как клещи нашего строя медленно сжимаются вокруг небольшой кучки его воинов.
– Дагор вас сожри, за что я...

Удар, нанесённый одним из наёмников, оборвал его на полуслове. Псы войны не спешили умирать за своего нанимателя...

– Приветствую вас, досточтимые воины от имени лорда Бротвина!
– зычный голос разорвал напряжённую тишину, на несколько мгновений сгустившуюся над полем.

– И вам доброго здравия, - глухо отозвался капитан, не спеша убирать окровавленный меч в ножны.
– Какими ветрами занесло людей лорда, чьё владение располагается на самом юге нашей страны в эти глухие, северные края?

– К сожалению - служба.
– зычно ответил коренастый, седоусый предводитель отряда.
– Был тут у нас контракт, на защиту поселения и окрестных угодий от набегов разбойников.

– Никогда не слышал, чтоб люди, присягнувшие на верность лорду, вели наёмничий образ жизни - насторожился капитан.
– Есть у тебя, чем подкрепить свои слова, наёмник?

– Лорд Бротвин - не совсем обычный правитель, - ухмыльнувшись, ответил воин.
– Да, он связал нас клятвой, следуя которой, мы должны прийти к нему в час нужды и обязал платить десятую часть от контракта, но в остальном - мы люди вольные. Понимаю, что словам наёмника трудно поверить, но быть может это тебя убедит?
– тут он достал откуда-то из-за пазухи небольшую металлическую пластинку и задумчиво уставился на неё.

– Эльнор, иди, возьми. Посмотрим, что там написано, - тихо скомандовал капитан.

Дагор вас всех сожри, не повезло. Из трёх дюжин человек, выбор командира пал именно на меня. И ладно бы держал эту пластинку какой-нибудь проходимец или бандит, но капитан чёрных вестников... Наверное, одним лишь шестерым ведомо, чего от него можно ожидать. Ну ничего, мы ещё повоюем.

Слегка замешкавшись, я вышел из строя и твёрдым шагом направился в сторону командира наёмников. Меч, обагрённый густой багряной кровью селян так и остался лежать в руке...

Каждый шаг давался мне с трудом. Воображение рисовало картины - одну красочнее другой. Вот я, тяну руку к пластине, и моё горло охватывает тонкая красная полоска, из которой, спустя мгновение, фонтаном начинает хлестать кровь, обагряя изумрудно-зелёную траву. Ещё живое тело бесчувственным мешком валится на землю и дёргается в предсмертной агонии... В другой раз, я успеваю отразить первый удар, но тут тяжёлый чёрный арбалетный болт, вонзившийся в правый глаз, обрывает все мои жалкие потуги хоть как-то защитить себя...

– Сынок, ты меч то убери, - насмешливый голос старого пса войны вывел меня из тяжёлого, вязкого оцепенения.
– Поверь, если б мне так хотелось тебя убить - ты уже был бы мёртв.

Не говоря ни слова, я спрятал клинок под черную кожу ножен, небрежным движением выхватил пластинку из рук ухмыляющегося наёмника и нарочито медленно пошёл обратно.

Самодовольное сучье отродье. Будь нас здесь не четыре десятка, а несколько сотен, говорил бы ты по иному...

– Так-так-так, посмотрим, что тут у нас, - задумчиво протянул капитан, разглядывая блестящую штуковину.
– По-ма-зан-ный ры-царь Арвиль, - неуверенно пробормотал он себе под нос, - Хмм, и герб Бротвина выгравирован. Что ж, это конечно не слишком убедительное подтверждение твоих слов, но и лить из-за подобной чепухи друг другу кровь тоже не следует. Полагаю, ваш отряд оказался здесь не случайно и 'контракт' тут совершенно ни при чём.