Свадебные гости вначале были строго разделены на две группы, одна собиралась в доме жениха, другая — в доме невесты. Старейший в доме невесты («оддавач») от имени невесты благодарил ее мать и отца за воспитание, а она сама, стоя на коленях, просила у отца и матери прощения и благословения. В Восточной Словакии в этот момент женский хор причитал от имени невесты:

Жених в своем доме через своего старейшего (пытача) благодарил родителей и получал их благословение. Из дома жениха и из дома невесты в костел на церковное венчание отправлялись две самостоятельные процессии в сопровождении музыкантов. Невесту вел дружба, а жениха дружка, за ними следовала вся остальная дружина. Во время венчания свадебные дружины угощали всех собравшихся перед костелом водкой или калачами, все танцевали под музыку. Молодая пара впервые встречалась в костеле у алтаря, а после венчания обе процессии возвращались обратно каждая в свой дом.{130} Таким образом, с точки зрения обычного права церковное венчание еще не нарушало сложившейся ранее структуры традиционного свадебного обряда: жених и невеста после венчания еще не считались мужем и женой. Венчание в европейских странах было признано обязательным в XVI в. Однако оно считалось простой формальностью в некоторых словацких областях и в XIX в. Еще в первой половине XIX в. между венчанием и свадебным обрядом мог существовать разрыв во времени от нескольких дней до двух — трех недель. В таком случае после венчания молодая пара не могла жить вместе, только свадьба могла узаконить их брак.{131}

Вечером после венчания жених со своей дружиной (а когда-то дружина без жениха) являлись за невестой на украшенных подводах. Ворота дома были крепко заперты, перед ними строились целые баррикады из бревен и громоздкой мебели. Разбирая баррикаду, дружина жениха пела:

На просьбу старейшего дружины жениха привести невесту семья ее отвечала:

Собравшиеся за воротами гости невесты выкрикивали шутливые слова, посыпая дружину жениха перьями и т. д. В некоторых областях (Спиш, Гонт) старейший невесты загадывал несколько загадок пытачу жениха, чаще всего требующих знания библии.{133}

По мнению многих ученых, обычай закрывать ворота перед дружиной жениха символизировал старый обычай умыкания невесты.{134} Однако со временем в нем стала преобладать увеселительная сторона, во время свадьбы стали создавать препятствия входу дружины в любой свадебный дом, в том числе и в дом жениха при переезде невесты, что потеряло всякий логический смысл.

Другим вариантом свадебной церемонии был приход жениха с дружиной в дом невесты перед венчанием. Пытач в долгой обрядовой речи просил оддавача отпустить невесту, затем дружина жениха, а за ней невесты отправлялись в костел. Мать невесты осыпала зерном дочь, жениха и свадебную дружину. Обряд этот имел смысл вегетативной магии и должен был обеспечить благополучие и многодетность будущей семье. Родители невесты и свадебные гости старшего поколения продолжали праздник в доме невесты. При молодой находилась широка, которая после окончания обряда венчания разламывала маковый калач и сладкое яблоко и давала по половине невесте и жениху. После церковного венчания все возвращались в дом невесты на праздничный обед.{135}

В обрядовой речи старейший (или дружба) говорил о том, что возвращает молодую родителям, объявляя, что привел ее после «святого венчания». Церковное венчание в этом случае уже становилось составной частью первого дня свадебной церемонии.

По дороге в костел жениха и невесту охраняли от вредного действия «злых сил». Для того чтобы их обмануть, процессия шла окольной дорогой, а в некоторых районах (Орава) венчание еще и в XIX в. происходило ночью.

В третьем варианте первое после венчания краткое совместное угощение дружин жениха и невесты устраивалось в корчме,{136} в нем могли участвовать, а также потанцевать под музыку те соседи, которые не были приглашены на свадьбу. Затем следовал обед у родителей невесты.

Четвертым, более новым вариантом свадебного праздника, отмеченным в Западной Словакии, было посещение после венчания дома родителей жениха. Там молодых и их дружины встречала мать жениха, державшая в руках зерно и калачи. Все это она высыпала в подол молодой, которая раздавала эти дары всем собравшимся на улице. В дверях дома она угощала молодых ложкой меда. Свадебный пир в таком случае устраивался в доме жениха, молодая со своей дружиной веселилась вместе с гостями жениха, но вечером возвращалась домой, куда по традиции являлся за ней муж для торжественного перевода в свой дом.{137}

Свадебное угощение в доме новобрачной было обычно скромным. Старейший произносил речь перед каждым блюдом, которые разносили дружбы. Речи были традиционны, их повторяли сотни раз на каждой свадьбе, они были полны цитат из Священного писания, однако допускалась и импровизация. Некоторые свадебные церемонимейстеры пользовались доброй славой в широкой округе. Гости бросали на тарелки деньги для музыкантов, непрерывно играла танцевальная музыка. Появлялись и ряженые: цыганка, переодетые женщиной мужчины (травести) и т. д.