Они вместе дошли до комнаты, которую занимала Мея.

— Подожди меня здесь, — попросил Ранхгарт. — Я сам сначала поговорю с Меей.

Ализе безразлично пожала плечами, откровенно демонстрируя, что разговор с феей считает излишним, но если Ранхгарт настаивает…

Ранхгарт настаивал, причем, решительно. Поэтому без раздумий постучал в комнату Меи и попросил разрешения поговорить с ней.

— Мея, — тщательно подбирая слова, обратился к ней Ранхгарт, — тут такое дело. Я прошу тебя никому не говорить о том, что я тебе сейчас расскажу. Ты обещаешь?

Горящие от любопытства глаза феи не оставляли сомнений, что такое обещание он получит.

— Ализе выросла в полной изоляции от сверстников, почти в одиночестве. Она ничего не знала, да и не знает, — тут же добавил он, — об интимных отношениях между мужчинами и женщинами. А потом она вышла замуж за Темного…

— Вот повезло девушке! — с нескрываемой завистью перебила Мея.

— Она так не считает. Ализе наделала много ошибок, и теперь эти ошибки надо исправлять. Я хочу, чтобы ты рассказала, объяснила многое, что касается подобных отношений. Только прошу тебя, начинай с основ, об изысках расскажешь ей позже.

Ранхгарту настолько было интересно узнать, какое впечатление урок произведет на Ализе, что он решил дождаться его окончания. Пристроившись неподалеку, он не выпускал из поля зрения дверь в комнату Меи. Как ни странно, дверь открылась очень быстро, но лишь затем, чтобы выпустить Мею, почти бегом направившуюся в комнаты своих подружек. Потом они уже втроем снова скрылись в комнате Меи. Ранхгарт довольно улыбнулся, решив, что три наставницы еще лучше, но и это оказалось не все. Скоро вновь одна из подружек Меи вышла из комнаты и убежала, а через десять минут, воровато оглядываясь, затащила в комнату одного из своих сокурсников. Рангхгарт снова засмеялся, поняв, что это — «наглядное пособие».

Приблизительно через полчаса из комнаты Меи выскочила Ализе. С вытаращенными глазами и пунцовыми пылающими щеками она помчалась в свою комнату. Ранхгарт, честно говоря, ожидавший совсем другой реакции, озадаченно пошел следом. На его стук девушка сначала отказалась открывать дверь, но темный умел быть настойчивым.

— Что случилось? — спокойно спросил Ранхгарт, словно речь шла о чем-то обыденном.

— Даххарст должен был со мной делать ЭТО?! — вместо ответа спросила Ализе.

Догадавшись, о чем она спрашивает, Ранхгарт утвердительно кивнул головой.

— И что, все женщины, выходя замуж, проходят через это? — вновь спросила она, и Ранхгартт, вновь подтверждающе кивнул. — Что ж, — видимо, внутренне смирившись с судьбой, сказала Ализе, — надо, так надо. Значит, и я через это пройду.

Не таких слов ждал Ранхгартт, но в любом случае устроить ей подобное ознакомление с физической частью возвышенных романтических отношений было правильным решением, с чем себя Ранхгарт и поздравил.

— Мея, — спросил Ранхгарт у феи, увидев ее в конце дня, — я думал, вы с Ализе поговорите, расскажете, объясните, что интимные физические отношения такие же важные, такие же прекрасные, как и духовные.

Последние слова Ранхгарт произнес, едва сдерживая ехидный смех. Впрочем, с Меей он мог не притворяться, физическую сторону любовных отношений она обожала так же, как и он.

Однако Мея не подалась на его веселый тон. Обеспокоенно и очень серьезно она ответила:

— Я как раз хотела тебя разыскать, чтобы поговорить об Ализе. С ней что-то не так. Мы, феи, чувствуем жизненную силу и сексуальную энергию, исходящую от любого живого существа любой расы и пола. И вот направляя и подпитывая эту энергию определенным образом, мы и добиваемся той эйфории, что испытывает наш партнер от близости с нами. Разумеется, если нам этого хочется, — тут же капризно добавила она. — Так вот, от Ализе не исходит никакой сексуальной энергии, вообще никакой. Она — словно трехлетний ребенок или скопец в гареме. Когда мы показывали ей, как надо целоваться, она очень внимательно следила за нашими действиями, стараясь запомнить в деталях, какие надо производить движения, только и всего. Ее сердце билось спокойно и ровно, тогда как должно было бы выскакивать из груди от волн возбуждения, которые мы пытались вызвать в ней. Говорю тебе, она или больна, или ее сексуальные потоки чем-то блокированы. К сожалению, пока это не изменится, она так и останется холодной, бесчувственной деревяшкой.

Вот теперь Ранхгарт понял все! Понял, что Даххарст знал не только о существовании родовой магии Высших Светлых, но и знал, как ее нейтрализовать или заблокировать. Ну, конечно! Один сгусток тьмы — в основание горла, чтобы заблокировать способность черпать силы из окружающего мира. Другой — в солнечное сплетение, чтобы лишить возможности накапливать свои собственные магические силы. И еще один — в низ живота, чтобы нельзя было использовать свою сексуальную энергию, помогающую, пусть и косвенно, накапливать магические силы или восстанавливать их утечку.

«Вот и хорошо! — со злостью на Даххарста думал Ранхгарт. — Сам покалечил, пусть сам и лечит! Что ж, Ализе самое время отправляться навстречу своему „счастью“».

Поздно ночью Ранхгарт постучался в дверь Ализе. Дверь тотчас открылась, стало понятно, что девушка его ждала.

— Ты готова? — Ализе кивнула. — Саннаэтель снял защищающее заклятие на твоем брачном браслете?

— Да, — неохотно ответила Ализе, не желающая вспоминать тяжелый разговор с братом. Как Саннаэтель просил и умолял ее не отправляться в лапы к Даххарсту! Пугал, что живой от него она может не вернуться. В ответ на все его слова она твердо ответила: «Саннаэтель, я все равно найду своего мужа и увижусь с ним. Убьет — значит, убьет, такова моя судьба. Я была обязана быть рядом с ним все эти десять лет, в радости и горести, в довольстве и бедности, в здравии и болезни… Да, в здравии и болезни я должна была быть рядом с ним. Я этого не сделала, теперь я это исправлю. И будь, что будет».