– -Сэр,- начал он однажды вечером, согда они остались одни: Лористан читал, а Рэт срисовывал какую-то железнодорожную карту.- Думаете ли вы, что... когда-нибудь... вы будете в состоянии довериться мне, как самому Марко? Может ли это быть... когда-нибудь?

Время настало,- тихо ответил Лористан.- Настало время, когда я могу доверить тебе Марко... чтобы ты был его товарищем, заботился о нем... был бы готов каждую минуту защищать его. А ведь Марко... Марко мой сын.

Этого было достаточно, чтобы дух Рэта воспрянул до небес. Но Лористан еще не кончил говорить.

– -Быть может, уже недалек день, когда ему придется совершить свою долю работы и ему понадобится товарищ, на которого он мог бы положиться как на каменную гору.

Он сказал эти слова, те самые слова, которые Рэт в последнее время так сильно желал услышать от Лористана.

Как на каменную гору... каменную гору!
– вырвалось у мальчика.- Позвольте мне доказать вам, сэр. Пошлите меня с ним в качестве слуги. Костыли ничего не значат. Вы видели, что они не хуже ног, не правда ли? Я научился владеть ими.

— Знаю, знаю, дорогой мой. — Марко рассказал Лористану о дальних пешеходных прогулках Рэта. И он улыбнулся несколько таинственной улыбкой.

— Нет, ты будешь его адъютантом. Это как бы продолжение вашей игры.

Лористан поощрял игру и в последние несколько недель находил даже время, чтобы помочь мальчикам составить план их таинственного путешествия вдвоем в Самавию. Более того, он настолько всем этим заинтересовался, что раз или два просил Лазаря, как старого солдата и самавийца, высказать свое мнение о некоторых дорогах, а также обычаях и привычках жителей городов и деревень. Здесь они встретят простых пастухов, которые поют и пляшут, завершив труды дня, и которые рассказывают обо всем, что знают сами. А здесь мальчикам встретятся те, кто служит Марановичам, из страха или добровольно, и они не проронят ни слова. В одном месте им окажут гостеприимство, в другом отнесутся подозрительно, как всегда встречают чужеземцев.

В этих беседах, слушая различные предания о стране и ее жителях, Рэт постигал Самавию и знал ее уже почти так же хорошо, как сам Марко. В задачу же Марко входило, помимо прочего, запоминать и по памяти зарисовывать лица. Однажды вечером Лористан дал ему несколько фотографий, которые надо было крепко запомнить. Под каждым снимком было написано название места, где жил этот человек.

— Изучи эти лица, запомни их так, чтобы всегда узнать, если они тебе встретятся. Засеки их в памяти, чтобы никогда, никогда не забыть. Ты должен будешь потом воспроизвести их в рисунке и вспомнить, в каком городе или селении их встречал.

Инструкции все еще назывались «игрой», но в глубине души Марко знал, что это гораздо больше, чем забава, и, рисуя лица снова и снова, уже дрожал от предвосхищения реальных поступков и действий. Нарисовать каждое несколько раз подряд было самым лучшим способом запечатлеть его накрепко в памяти. Рэт тоже так считал. Теперь, случалось, он лежал ночью без сна и все думал и вспоминал, что Лористан говорил о грядущем времени, когда Марко в его работе может потребоваться товарищ. А какая это работа? Наверное, она будет похожа на «игру». И они к ней готовятся. Но, хотя Марко тоже часто не мог заснуть, мальчики ни словом не обменивались о том, о чем неотступно думали. А днем Марко работал не покладая рук. «Игра» его очень занимала, особенно когда он мог ярко проявить свою находчивость и сообразительность. По вечерам в гостиной собирались все четверо. Лазарь должен был присутствовать как второй по значимости судья. Лористан занимался тем, что называл место или улицу в Париже или Вене, и Марко сразу же делал набросок лица того человека, с именем которого было связано это название. Так, около площади Согласия в Париже был расположен большой дворец, о котором Марко никогда не мог слышать без того, чтобы перед его мысленным взором не возникала высокая женщина со жгучим взглядом черных глаз и тонким носом с горбинкой под сросшимися бровями. А в Вене существовал другой дворец, при мысли о котором всегда припоминался бледный человек с холодным взглядам и с густой прядью светлых волос, падающей на лоб. Определенная улица в Мюнхене ассоциировалась с солидным, лукаво усмехающимся аристократом. Деревня в Баварии — это крестьянин с простой и даже глуповатой внешностью. Кудрявый и вылощенный господин, похожий на парикмахера, приводил на память горное австрийское селение. Марко знал эти лица наизусть, как свое собственное, имеющее отношение к дому № 7, Филиберт Плейс, и тем не менее каждый вечер игра возобновлялась. Однако настала ночь, когда Рэт спал глубоким сном и Марко разбудило прикосновение Лазаря. Он так давно готовился к первому же тревожному сигналу, что сразу проснулся и сел.

– -Одевайтесь скорее и идите вниз,- сказал Лазарь.- Принц здесь и желает поговорить с вами.

Марко ничего не ответил, встал с постели и начал поспешно одеваться. Лазарь дотронулся до плеча Рэта. Рэт был наготове, подобно Марко, и тоже приподнялся.

– -Идите вниз с молодым господином, - приказал старый солдат.- Необходимо повидать вас и поговорить с вами.- И, отдав приказ, он ушел.

Никто не слышал шагов босых ног мальчиков, когда они спускались с лестницы.

Пожилой человек, одетый в самый обыденный костюм, но имеющий лицо, сразу выдававшее важную особу, сидел возле Лористана, спокойно разговаривая с ним. Лористан жестом подозвал обоих мальчиков.

– -Принц очень заинтересовался всем, рассказанным мною про вашу игру,- сказал он тихо.- Он хочет видеть, как ты рисуешь портреты, Марко.

Марко прямо взглянул принцу в глаза, внимательно наблюдавшие за ним, пока он раскланивался.

– -Его Высочество делает мне большую честь,- произнес он таким тоном, каким сказал бы те же слова сам Лористан.

Марко быстро подошел к столу и вытащил из ящика свои карандаши и куски картона.

– -Я сразу признал бы в нем вашего сына и самавийца,- заметил принц.

Затем его проницательные, глубоко сидящие глаза обратились к мальчику на костылях.

– -Это тот, который называет себя Крысой,- пояснил Лористан.- Он - один из нас.

Рэт отдал честь.

– -Пожалуйста, сэр, скажите, что костыли мне ничуть не помешают,- прошептал калека.