– Нам нечего терять, – покосившись на животных, заметил Всебор. – Работа, есть работа.

Из распахнутых окон, на пришельцев смотрели беженцы, по мостовой прогуливались местные бездельники, кто-то просил мелочь, кто-то её требовал. Наёмные солдаты не нашедшие покровителей, калеки, пострадавшие в стычках, жадные до чужого добра проходимцы, казалось, иностранная слобода собрала всё худшее, что мог дать человеческий род. Все эти люди, на разных языках, что-то кричали, насмехались или в бессилии ругались.

– Пожалуй, я с тобой соглашусь, – наконец признал Всебор. – Но мы с тобой тёртые калачи, в обиду себя не дадим. Верно?

– От добра добра не ищут, – прошептал Жиль. – Зачем, отдал деньги вербовщику? Сидели б сейчас в трактире на Сонной улице, попивали винишко, да жареной картошкой заедали.

– Не ной! – отмахнулся Всебор. – Давай-ка, лучше спроси у того забулдыги, где здесь постоялый двор.

У коновязи сидел какой-то заросший тип, обмотанный тряпьём и рваными одеялами. Не отрываясь, он смотрел на двух оболтусов, а когда те приблизились привычным жестом выпростал руку для милостыни. Он ничего не говорил, просто смотрел и щерился беззубым ртом.

– Послушай, приятель, – откашливаясь, заговорил Жиль. – Не подскажешь ли, где здесь постоялый двор?

Бродяга слегка наклонил голову и вытянул руку ещё дальше. Улыбка стала шире, показался краешек языка и пара сточенных резцов.

– Я говорю, не подскажет ли милостивый государь, где здесь постоялый двор? – повторил Зубастик. – Нам срочно!

– Дай ему монету! – посоветовал Всебор. – Видишь, как старается.

– Да постой ты с монетой, – нахмурился Жиль. – Наверное, он не понимает.

– Дай монету, придурок! – потерял терпение бродяга. – У меня уже рука затекла держать её перед твоим носом.

Зубастик смущённо покосился на товарища, потом медленно засунул в карман руку и вытащил медяк.

– Вот теперь милостивый государь готов отвечать на все вопросы, – прогнусавил бродяга. – Признаться, я и сам туда собирался. Ещё с утра.

Бродяга вскочил на ноги и жестом показал куда-то вдаль.

– Постоялый двор в конце улицы, – добавил он. – На самой границе. А что, очень даже практично. Трактирщик все помои выливает в окно, а там уж лесное зверьё всё подберёт. Мой знакомый однажды так налакался, что заснул в этих помоях, а наутро от него остались только подошвы ботинок. Видать животные не смогли от помоев отличить. Так-то господа, так-то.

Постоялый двор напоминал длинный, покосившийся сарай, из которого торчала огромная кирпичная труба. Крики, смех, какие-то залихватские песни всё это до боли походило на прибрежные кабаки, в которых веселился старина Сликкер.

Всебор посмотрел на Зубастика и по его кислой физиономии определил, что он тоже припомнил недавний визит на «Пьяного краба».

– Только не говори, что это тебе не нравится, – упредил Всебор. – Жизнь, знаешь ли, не так проста…

– Да не нравится, – возмутился Жиль. – Я мечтал об уважении и почёте, о приличной еде, наконец.

– Кому нужно твоё уважение? – влез бродяга. – Поживёшь в свинарнике и научишься мечтать как надо.

– Шёл бы ты папаша, – рявкнул Жиль. – И без тебя тошно.

Постоялый двор, на деле оказался огромной таверной, где пропадали все, имевшие хоть какую-нибудь наличность, жители посёлка. Кого здесь только не было. Бежавшие от непомерных податей вирекрейцы-южане, ссыльные гипербореи, потрясавшие своим огромным ростом, полудикие болотные рыбоеды и даже спумарийские дворяне, которых трудно было заподозрить в порочном образе жизни.

Огромный камин посреди барака нещадно чадил. Но над пылавшими углями висел на вертеле кабан и одного этого было достаточно, чтобы Жиль поменял своё мнение. Они подошли к стоявшему за стойкой трактирщику и огляделись по сторонам.

– Спумарийкого пива? – спросил трактирщик. – Или может эльфийского чайку. Для неженок в самый раз.

Всебор посмотрел на трактирщика и, приняв невозмутимый вид, улыбнулся.

– Неплохая шутка! – похвалил он. – Нам пива и чего-нибудь жаренного.

– Вот это по-нашему! – Трактирщик взял со столешницы пару кружек и от души плеснул тёмного, слегка мутноватого пойла. – Но вы ведь не только за пивом сюда пришли. Верно?

Высокий, длинноносый, короткая прилизанная шевелюра – с виду простак, но Всебор чувствовал, что этот человек знает обо всём, что творится в слободе.

– Нам нужен Громила Броль! – выпалил Всебор.

На секунду трактирщик поменялся в лице, но, справившись с первыми чувствами, ещё шире растянул губы в улыбке.

– Весёлую же компанию вы себе подобрали, судари, – проговорил он. – С Бролем, кто повяжется, тот обязательно хлебнёт лиха.

– Это всё пустяки, – отмахнулся Всебор. – У нас к нему дело. И это дело не терпит отлагательств.