– С провизией что-нибудь придумаем, – отозвался Всебор. – Сначала надо решить, что делать дальше.

 – Хорошо бы вздремнуть, – зевнул Жиль. – От затхлой похлёбки так и тянет на боковую.

– А кто кричал, что после жратвы на орков готов идти? – усмехнулся Клут. – Жидковаты нынче людишки. Жидковаты.

– Обязательно пойдём, только давайте поспим, – Жиль брякнулся головой о стол и, засыпая, что-то пробормотал в оправдание.

– Верно, говорит зубатый, – поддержал Палько. – Хороший сон никому ещё не вредил.

Эльф поднял с пола свой походный мешок, швырнул его на стол и, положив на него голову, тут же заснул.

– Похоже, решение принимать придётся нам, – усмехнулся Всебор. – Эти двое уже умыли руки.

Толстяк пожал плечами и задумчиво уставился в пыльное окно. На кусте шиповника, что рос на улице, весело щебетали воробьи, где-то мяукала кошка, какие-то люди громко смеялись.

Мысли эльфа витали теперь далеко, и думать о чём-то другом ему явно не хотелось.

– «Значит, остался я один, – улыбаясь, подумал Всебор. – Ну что ж, я люблю решать сложные задачи. Посмотрим, что получится на этот раз».

Он вынул из-за пазуху тетрадь Броля и пролистал её от начала и до конца. Конечно, трудно было заподозрить Громилу в соблюдении каких-либо формальностей. Дневник он не вёл, наблюдения и размышления не записывал. Лишь на нескольких страницах, Всебор обнаружил аккуратно выведенные четверостишия, написанные на эльфийском языке, но понять лирический смысл этих поэм, мог только эльф.

–Эх! Лучше бы я послушал свою жену, – неожиданно произнёс старый Клут. – Как она меня отговаривала, как отговаривала.

Толстяк покачал головой и все, также поглядывая в окно, выпустил облако дыма.

– «Не связывайся с полукровкой Бролем, он таскает за собой неприятности», так она сказала. Ты стар, куда тебе с молодыми тягаться, а с судьбой играют только безумцы. Судьба повернётся спиной и пиши, пропало.

Клут хмуро покосился на Всебора и горько усмехнулся.

– Всё из-за денег. Видите ли, захотелось старику прожить остатки своих дней в благополучии и сытости. Не жил никогда богато и привыкать не надо. Даже мы эльфы оторвались от своих предков, для которых золото, роскошь и другие блага, значили не больше дорожной пыли в летний зной.

– Разве тебе что-то мешает уйти? – прямо в лоб спросил Всебор. – Если тебе в тягость, уходи, я даже отговаривать не стану.

– Ишь ты, какой быстрый, – отозвался Клут. – Сам-то, зачем повёлся с Бролем?

– Всегда мечтал побывать в других странах, – ответил Всебор. – И потом я неплохой толмач, вот и решил поработать на эльфийскую принцессу. Опыта поднабраться, а там и до должности дипломата не далеко.

– Нет! Не за опытом ты отправился, – распалился толстяк. – Как и я, ты мечтал о больших деньгах. Потому в копи и полез за золотом. Стоило б иначе рисковать жизнью?

– Вначале я тоже так думал, – Всебор с любопытством посмотрел на старого эльфа. – А потом, как отрезало.

– Хотел бы поверить, – отмахнулся Клут. – Да не могу. Не приучен.

Они немного помолчали, потом толстяк обратил внимание на тетрадь Громилы.

– Дай-ка я взгляну, – сказал он. – Броль не болтун. Свои планы всегда держал в черепушке, но эту рваную книжицу я частенько замечал в его лапах. Может, чего и нацарапал.

– Должно же быть объяснение тому, что Громила вёл нас в Калибар. Значит, здесь кто-то или что-то нужное для дальнейшего похода.

– Вариантов много. Броль всегда был себе на уме, а уж тараканы в его голове никогда не переводились.

С обычным для простого человека равнодушием Клут полистал тетрадь, просмотрел наброски географических карт, а потом, взявшись за корешок, потряс тетрадью над столом. Именно тогда из дневника и выскочил клочок пожелтевшей бумаги.

– Уж не я ли, своими толстыми пальцами порвал? – смутился Клут. – Вот и жена моя всегда говорит: «за что бы ни взялся всё ломаешь своими граблями».

– Подожди! Здесь что-то написано, – схватив клочок, оживился Всебор. – Написано на эльфийском. А это, между прочем, по твоей части.

Клут забрал бумажку и, прищурившись, беззвучно зашлёпал губами. Видимо азбука всегда давалась эльфу с трудом и прежде чем озвучить содержание записки, ему потребовалось время, чтобы вспомнить буквы.

– Не тяни. Что это значит?

– Имя какое-то и адрес, – отозвался Клут. – «Ританаль. У медвежьего замка. Всегда после полудня». Вот всё что здесь написано.

Толстяк запыхтел, неопределённо взмахнул рукой и вернул клочок Всебору.

– Одним богам известно, кто такая Ританаль и где этот «Медвежий замок».