– «Воронка душ», – прошептал Всебор. – Вот значит, что это такое.

– Даже на таком расстоянии эта штука выглядит устрашающе, – добавил Броль. – Страшно представить, что творится рядом.

Серый столб казался неподвижным, но иногда, он слегка наклонялся и открывал часть гигантской горловины. У его истончённого основания периодически вспыхивали молнии и, когда это происходило, до слуха доносились лёгкие хлопки, словно от далёкой пушечной канонады. Вокруг чудовищного вихря постоянно кружились какие-то лохмотья, и даже облака, проносившиеся над воронкой, меняли форму и медленно закручивались в жуткую спираль.

– Всё равно выбора нет, – Броль достал из кармана компас и запомнил направление. – Боюсь, что мы до вечера туда не доберёмся.

– Ну, что? Дрожат поджилки? – усмехнулась Ританаль. – Я говорила вам, это путешествие потребует особого мужества.

– Нам его не занимать! – Громила покосился на Всебора и подмигнул. – Верно, я говорю?

Видение продолжалось не больше минуты, и Велимора оказалась права, этого времени действительно было достаточно, чтобы узреть ярость колдовства мёртвых. Через минуту смерч исчез. Какая-то неведомая сила спрятала его от человеческих глаз, и теперь всё зависело только от компаса и опыта Громилы.

Они молча шли вперёд. Ританаль прокладывала дорогу через трясины, а Броль указывал ей правильное направление. Наследница Маскадоров не перечила и во всём слушалась полукровку. Слушались его и все остальные.

– «Как же всё-таки удивительно распорядилась судьба, – думал Всебор. – Разве мог я представить, что моей жизнью будут управлять другие. Я обрёл хороших друзей, но в качестве противовеса нажил могущественных врагов. За последний месяц испытал столько, сколько обычный человек и за всю жизнь не испытает. Да ещё во всё это втянул своего приятеля».

Всебор улыбнулся и покосился на Жиля. Тот заметил его взгляд и оскалился в ответ.

– А знаешь, о чём я подумал? – спросил Зубастик. – Пупрыгунчику-то пришлось самому отдуваться. Не сработал его план, мы ведь только один раз к Сликкеру ходили.

– Точно! – улыбнулся Всебор. – Наверняка этот копчёный старик и его заставил жрать спрутов.

Компасу Громила почему-то не доверял. Порою он останавливался, поворачивался лицом на восток и высматривал кварцитовую скалу. Но чем дальше они уходили, тем более тусклым становился отблеск одинокой гряды. А к вечеру она и вовсе пропала, растворившись в дымке испарений.

Когда начало смеркаться до слуха стал доноситься странный похожий на гул водопада рокот. Эльфы начали морщиться, и Всебор понял, что зловещая воронка уже близко.

– Если у тебя такие чувствительные уши готовься к проблемам, – сказал Палько. – Только эльфы слышат этот душераздирающий шум.

– Нужно поискать место для лагеря, – отозвался Броль. – Прежде чем соваться в пасть зверя, как выразилась старуха Велимора, надо всё хорошенько обмозговать.

На небе сияли звёзды, стояла тихая летняя ночь. Но иногда, лёгкие порывы ветра приносили отрывистые крики какого-то могучего существа. Эти вопли, отчаянные и яростные, будоражили разыгравшееся воображение компаньонов, навевая грусть и тоску. В костре потрескивали сучья, в походном котелке булькала сытная похлёбка.

Клут помешал варево и, зачерпнув ложку, поднёс её к губам.

– Неплохой супец получился! – причмокивая, заметил он. – Как говорится, кашу мясом не испортишь!

– Сдаётся мне, подобраться к адской воронке будет непростой задачей, – сказал Громила. – Лихалетригель знала, что ни одному наёмнику она не по зубам. Хитра прелестница.

– Лихалетригель? – оживилась Ританаль. – Что-то раньше я не слышала от тебя этого имени.

– С чего бы тебе о ней слышать, – огрызнулся Броль. – Это имя эльфийской принцессы, к которой так просто не подступишься.

– О, да! – вспомнил Всебор. – Когда я пришёл наниматься на работу, меня здорово отметелили её гвардейцы.

– Ты говорил, что их было двадцать, – добавил Зубастик.

– И не мудрено, что вас к ней не пускают, – усмехнулась Ританаль. – Таким оболтусам место на конюшне.

– Ну, так возьми меня в работники, – оскалился Броль. – У тебя же есть конюшня?

Девушка засмеялась и, покачав головой, махнула рукой. Разговор не клеился, даже не смотря на все попытки Громилы его оживить.

Всебору не спалось. Он сидел у костерка, иногда подбрасывал в него сучья и ветки. В голову лезли муторные мысли. Вспоминалось прошлое, заснеженный тракт и страшные сны, в которых его преследовала навь. Сны оказались пророческими, и теперь он хорошо понимал, это преследование продлится до конца жизни. А что потом?

– Глупо тратить силы на бодрствования, – послышался голос, Ританаль. – Тебе завтра они потребуются, как никому из нас.

Она подошла ближе и уселась рядом.