Мокрые волосы ложатся на плечо, оставляя за собой расплывающийся след влаги.

– Наконец-то малышка Клео выйдет замуж, - ядовито улыбнувшись, Джейми с презрением взирает на сделанный только вчера маникюр. – Она уже старая для того, чтобы обрести единственное, что будет у неё в этой жизни. Мужа.

Усмехнувшись, Эвелин поправляет очки, съехавшие практически на кончик носа.

– Я буду так рада, когда Рассела наденет кольцо на её палец, в этот день я лишусь столь многих проблем…

– И приобретёте ещё больше, - Джейми презрительно фыркает. – Он будет звонить каждый день, и умолять забрать её.

Вместо привычной ухмылки, смешка, или встречного едкого комментария, Эвелин опускает голову, с трудом подавляя тяжёлый вздох.

Джейми озадаченно хмурится, подаваясь вперёд.

Такого ещё не бывало, Эвелин Макалистер никогда не разочаровывалась в принятых ею решениях.

– Всё в порядке?

– Не знаю, - Эвелин неопределённо пожимает плечами.

Из хитрого и презрительного её взгляд за пару секунд превращается в потерянный.

– Я боюсь. Я каждый день боюсь, что свадьба не состоится.

– Рассел хочет бросить её? – Джейми издаёт едва слышное шипение. – Ну,… Клео должна же хоть что-то уметь, может она порадует его в постели и он…

– Дело не в Расселе, - Эвелин обводит пальцем контур губ, пытаясь без зеркала найти изъяны нанесённой помады. – Это Клео. Она не хочет за него замуж… мне так кажется. Но я не могу точно понять, что она чувствует. Я вообще не могу её понять, на этой недели она ночевала у меня, и в какой-то момент я осознала, что совершенно её не знаю, Джейми.

Девушка сосредоточенно взирает на Эвелин, ловя каждое слово.

– Она закрыта для меня. Я не могу найти ключ, не могу выбить эту дверь, не могу даже в глазок заглянуть, чтобы хоть немного разобраться в её мыслях.

Монолог Эвелин прерывает домработница, появившаяся в гостиной.

В руках у неё поднос с горячим кофе, чей терпкий аромат растекается по помещению извилистыми потоками сладкого дыма.

Расставив по салфеткам чашки, девушка вытирает серебряные ложки, выкладывая их перед хозяйкой.

Эвелин посылает ей слабую улыбку, и девушка отвечает широкой ухмылкой в ответ, подхватив поднос и присев в реверансе прежде, чем покинуть комнату.

– Она славная, - Эвелин устало потирает виски. – Прости, что нагрянула так внезапно.

Отмахнувшись, Джейми тянется к чашке с ароматным кофе.

– Всё в порядке. Вы же знаете, я встаю рано, а пока Картера нет, завтрак, вещь для меня одиночная. Поскорее разделаться и собираться на работу.

Эвелин одаривает Джейми полным заботы и любви взглядом.

Джейми могла бы купаться в этом взгляде. Спрятаться за ним, обвязаться, точно мягким, уютным шарфом в день ледяной стужи.

В детстве бабушка не допускала даже секунды созерцания подобных глаз.

Она готовила внучку к худшему.

Заставляла её вырабатывать в себе покорный нрав.

Не дерзи, не кричи. Будь кроткой, мягкой и тогда быть может, ты сможешь прожить достойную жизнь в тиши оторванной цивилизации, пока остальные прожигают собственную, точно спички в коробке.

У Джейми была всегда одна. Разбухшая, отсыревшая от времени, не готовая выбрасывать пламя.

Но она смогла заплатить за новую.

В комнате вновь появляется прислуга. Она ставит перед Джейми тарелку с омлетом, горстью свежего горошка и несколькими листиками мяты.

После нескольких секунд раздумий, Эвелин всё же просит то же самое и они проводят тихую трапезу вдвоём.

Джейми чувствует на себе взгляд Эвелин, каждый раз, когда тянется к столу с намерением сделать очередной глоток кофе.

Ей это льстит. Щёки заливаются румянцем, а движения становятся неловкими, неестественными.

В конце концов, она едва не проливает половину чашки на ковёр, желая, понравится начальнице.

После омлета следует чашка тёплой воды с лимоном и светская беседа о последних тенденциях моды.

Эвелин в очередной раз просит Джейми следить за созданием нового номера журнала, а Джейми в очередной раз обещает сделать всё возможное.

– Что ж, мне уже пора, - с досадой сообщает Эвелин, смотря на часы.

Облизнув губы, покрытые каплями цитруса, Джейми поднимается следом за женщиной, желая проводить её до дверей.