Ненаглядною царицей;

Сколько сладостных ночей,

Сколько дней мы будем вместе,

Никакой печальной вестью

Я твой ум не омрачу,

За любовь – озолочу,

Будешь жить, забот не зная,

Хорошея, расцветая!

Не спеши, Краса, с ответом,

Не желай, чтоб я ушел».

И горстями самоцветы

Сыплет Дуне на подол

Бесурманище проклятый,

Сорок восемь раз женатый!

А глазищи – словно ночь!

Дуня чувствует – невмочь

Слушать жаркие слова,

Закружилась голова,

И, собрав остаток силы,

Шепчет Дуня: «Друг мой милый,

Мой заступник, помоги!»

А мешочек ей: «Беги!

Лжива эта красота,

Или кинешься с моста,

Иль залезешь скоро в петлю!

Убегай отсель, не медли!»

Дуня веки подняла,

Самоцветы все смела

Со слабеющих колен.

«Не блаженство здесь, а плен», -

Встала Дунюшка, шатаясь

Да тревожно озираясь;

Занавес из полотна,

Площадь людная видна,

К двери Дуня той метнулась

И на зов не оглянулась.

Не ловили, не хватали,

Путь ее не преграждали;

Лишь с крыльца она сбежала,

Град исчез, - как не бывало.

Под ногами мост дощатый,

Берег рядышком покатый,

Дуня стонет: ой да ой, -

«Спас меня мешочек мой!»

Долго шла она иль мало,

Видит – речка заблистала,

А над ней пылает мост,

Свет идет до самых звезд!

Дуня ближе – воздух жаркий,

И огонь бушует яркий,

Сжалось Дунино сердечко,

Страшно лезть в такую печку!

Что горит там? Знать, смола, -

И подол подобрала,

Три раза перекрестилась,

За мешочек ухватилась

И – помчалася стрелой!

Ох, огнище, больно злой!

И повсюду треск да гуд,

Словно черти душу рвут!

А душа кричит, бедняжка,

Но бежит, бежит Дуняшка,

Сжав мешочек, голосит:

«Ой, спаси меня, спаси!

Дай мне выйти из огня!

Не оставь в беде меня!»

Искры жаркого костра

Прожигают до нутра!

Видит Дуня – берег, вроде,

Золотые овцы бродят,

Только сил осталось мало!

Миг один – и все пропало,

Растворился чудный вид,

И опять огонь гудит,

Воет, словно в чаще звери!

Дуня смотрит – и не верит,

На траве она лежит!

Чудеса так чудеса –

Обгорела лишь коса

Да тесьма на сарафане!

Нет огня, но свет в тумане

И пустился в круговерть,

Дуня – «Ох!» и ну реветь!

Наревелась. Боже правый!

Изумрудные дубравы,

Златорунные стада!

Где ж дворец-то?

Вот беда,

Ноги слабы, не идут,

А дворец – он тут как тут!

Кровли светлые блестят,

А над ними башен ряд,

Сладко радуга поет,

Дуня смотрит, не поймет:

Что за диво, что за чудо?

На деревьях изумруды,

Не роса – а жемчуга,

У баранов на рогах

Колокольчики златые,

А рога-то не простые,

Все в каменьях, как венец!

Лев, Орел, Медведь, Телец

Дуню бедную встречают,

Привечают, угощают,

И Медведь заводит речь:

«Мы поставлены стеречь

Бег минут и ход столетий,

Нам известно все на свете,

И тебя мы поджидали.

Все невзгоды и печали

Ты осилила, любя.

Вот – подарок для тебя,

Эта звонкая подкова

От всего-всего худого

Оградит судьбу твою,

Будешь жить ты, как в раю! «

Поклонился, и сама

Дуня быстрая смекнула:

«Словно матушка-зима

Вьюгой снежною пахнула».

Но уже щебечут птицы,

И весь мир вокруг цветет,

И к озябнувшей девице

Молодой Телец идет

«Надевай-ка мой венец, -

Молвит весело Телец –

Он зеленый, как леса,

И прозрачный, как вода,

Не умрет твоя краса,

Не увянет никогда!»

Поклонился, отошел.

Перед нею Лев большой.

И душистый красный плод

Лев Дуняше подает,

И повеяло при этом