И он уходит.

– Так мне и говорили, - бубню я.

Я оглядываю комнату контроля. Она почти пуста - в День Посещений мало кто нужен для работы, обычно это самые старшие. Гас оглядывает свой экран. Двое других помогают ему, прослушивая записи с наушниками, надетыми наполовину. И еще я.

Я набираю команду, вызывающую запись, которую я сохранил на прошлой неделе. На ней Макс в своем офисе за компьютером. Он нажимает на клавиши указательным пальцем, пытаясь попасть на правильные, делая перерывы в несколько секунд между нажатиями. Не многие Бесстрашные умеют хорошо печатать, тем более Макс, который, по слухам проводил большую часть времени, патрулируя кварталы афракционеров с ружьем наперевес - вряд ли он ожидал, что ему когда-нибудь понадобится использовать компьютер. Я наклоняюсь близко к экрану, чтобы убедиться, что цифры, которые я ранее записал, правильные. Если все так, то у меня есть пароль от учетной записи Макса, написанный на кусочке бумаги в моем кармане.

С тех пор, как я выяснил, что Макс тесно сотрудничает с Джанин Мэтьюс и начал подозревать, что они причастны к смерти Амара, я старался найти способ узнать больше. Когда я увидел его набирающим пароль через несколько дней, я нашел один.

084628. Да, цифры похожи на правильные. Я снова открываю запись с камер службы безопасности в реальном времени и прокручиваю изображения с камер, пока не нахожу те, что показывают офис Макса и коридор рядом с ним. Затем я набираю команду, чтобы исключить запись офиса Макса из периодического показа, поэтому Гас и другие её не увидят; она будет проигрываться только на моем экране. Съемка целого города всегда поделена на то количество людей, которые присутствуют в диспетчерской, поэтому мы никогда не смотрим на одинаковые изображения. Мы должны подобным образом изымать запись из общего просмотра на несколько секунд, если есть необходимость поближе рассмотреть что-либо, но к счастью у меня это не займет много времени. Я выскальзываю из комнаты и направляюсь к лифтам.

Этот уровень Пайер почти пуст - все ушли. Это упрощает мне то, что я должен сделать. Я еду на лифте до десятого этажа и целенаправленно двигаюсь к офису Макса. Я выяснил, что когда ты крадешься куда-то, лучше всего не выглядеть так, как будто ты крадешься. Я постукиваю по флешке в кармане, пока иду, и поворачиваю за угол к офису Макса.

Я слегка подталкиваю открытую дверь ботинком - сегодня, немного раньше, когда я убедился, что он ушел в Яму, готовиться ко Дню Посещений, я незаметно прокрался сюда и заклеил замок. Я бесшумно закрываю за собой дверь, не включая свет, и опускаюсь на пол рядом с его столом. Я не хочу передвигать кресло, на котором он сидит; я не хочу, чтобы он увидел малейшие изменения в комнате, когда он вернется.

Экран запрашивает пароль. Во рту пересыхает. Я достаю листок из кармана и прижимаю его раскрытым к столу, пока ввожу их. 084628.

Экран меняется. Не верю, что это сработало.

Поторопись. Если Гас обнаружит, что я исчез, я не знаю, что скажу, какое возможное объяснение мог бы дать, чтобы оно прозвучало разумно. Я вставляю флешку и передаю программу, которую загрузил туда ранее. Я попросил Лорен, одну из техперсонала Бесстрашия и моего бывшего инструктора на обучении, программу, которая позволит одному компьютеру скопировать другой, под предлогом, что я хотел разыграть Зика, когда тот будет на работе. Она была рада помочь, - еще одна вещь, которую я узнал о бесстрашных, - они всегда за розыгрыши, и редко ищут подвох.

Несколько нажатий клавиш, программа установлена и скрыта где-то в компьютере Макса, куда, я уверен, он никогда не зайдет. Я кладу флешку обратно в карман, вместе с листком бумаги с написанным на нем паролем, и покидаю кабинет, не оставляя отпечатков на стеклянной части двери.

Это было легко, думаю я, снова продвигаясь к лифтам. Судя по моим часам, это заняло у меня пять минут. Я могу сказать, что был в ванной, если кто спросит.

Но, когда я возвращаюсь в комнату контроля, Гас стоит у моего компьютера, пялясь в экран. Как долго он был здесь? Видел ли он, как я вломился в офис Макса?

– Четыре, - произносит Гас замогильным голосом.
– Почему ты изолировал запись? Ты не должен изымать объекты из доступа, ты это знаешь.

– Я...

Соври! Соври сейчас же!

– Я подумал, что что-то увидел, - заканчиваю я фразу.
– Нам разрешено изолировать записи, если мы увидели что-то необычное.

Гас продвигается ко мне.

– Так, - говорит он, - почему же я видел тебя, уходящим из того же коридора?
– Он показывает на коридор на моем экране. Горло стягивает.

– Я думал, что я что-то увидел и пошел наверх проверить, - продолжаю я.
– Я извиняюсь, я просто хотел размяться.

Он пялится на меня, кусая щеку изнутри. Я не шевелюсь. Я не оглядываюсь.

– Если ты снова увидишь что-то необычное, то следуй протоколу. Ты доложишь об этом твоему наставнику, а это... кто, еще раз?

– Вы, - говорю я, слегка задыхаясь. Не люблю находиться под чьей-то властью.

– Правильно. Я вижу, ты все понял, - говорит он.
– Честно, Четыре, после года работы у тебя не должно быть столько неполадок. У нас очень простые правила и все, что ты должен делать, это следовать им. Это твое последнее предупреждение. Окей?

– Окей, - говорю я.

Меня неоднократно отчитывали за то, что я снимал видео с ротации, чтобы посмотреть встречи Джанин Мэтьюс и Макса, или Макса и Эрика. Я ни разу не получил полезной информации, и меня почти всегда ловили.

– Хорошо, - его голос становится мягче.
– Удачи с инициируемыми. У тебя в этом году опять переходники?

– Да, - отвечаю я.
– У Лорен бесстрашные по рождению.

– А, очень жаль. Я надеялся, что ты познакомишься с моей младшей сестрой, - говорит Газ.
– На твоем месте я бы сделал что-то, чтобы развеяться. У нас тут все хорошо. Только верни запись в ротацию, прежде чем уйдешь.