Стейси выключила в комнате свет. Подошла к двери и прислушалась. Она старалась не думать о многих вещах, которые ее ожидали. Она пыталась представить реакцию на свое появление у Елены, Джона, Ричарда, Дерека. И еще подумала, если они поймут, что она догадалась о тайне их дома, они могут никогда не выпустить ее отсюда.

Снаружи не доносилось ни звука. Она открыла тяжелую дверь и вышла в темноту. Ей пришлось немного постоять и подождать, пока успокоится дыхание, чтобы она смогла различить звуки в темноте, которая здесь, снаружи, была густой, непроницаемой и ничем не нарушалась.

Она заспешила по тропинке, бегущей по патио, боясь кого-нибудь встретить на пути, боясь, что тогда потеряет всю свою решимость.

Окно комнаты Дерека было темным. Не было света и за полуоткрытой дверью. Она открыла ее пошире и позвала Дерека, но комната оказалась пустой.

Вдруг позади нее раздался какой-то звук. Она обернулась. В патио, возле своей комнаты, она заметила какую-то тень, которая мелькнула и сразу исчезла.

Она бросилась бегом назад, к своей комнате.

Дверь ее комнаты была открыта, хотя она хорошо помнила, что плотно прикрыла ее.

Она боялась двинуться с места, хотя знала, что должна войти, узнать, увидеть, что ждало ее внутри…

Она собралась с силами и вошла в комнату. В темноте не было никакого движения. Она нашла выключатель и зажгла свет.

Мария лежала на ее кровати, худенькая, маленькая, раздавленная, ее руки были широко раскинуты, а на спине между лопатками расползлось ярко-красное пятно.

Стейси подошла и дотронулась до нее, ощутив теплую кровь, и поняла, что увидела смерть…

Судорога перехватила Стейси горло, она попятилась к двери и столкнулась с Еленой, которая стояла на пороге и спрашивала:

— Стейси, что случилось, скажите мне?

— Мария на кровати… она… Боюсь, она мертва.

Чуть позже в комнате собрались Джон, Дерек, Ричард. Все они задавали вопросы.

Стейси прислонилась к стене, она никак не могла прийти в себя.

Ричард склонился над Марией и прошептал:

— Бедное дитя, что с тобой случилось? — коснулся ее щеки, а затем, посмотрев на пол, глухо произнес: — Ее убили ножом.

Каким-то образом после этого замечания в комнате мигом установилась тишина. Глаза всех присутствующих обратились на Стейси.

Она сказала:

— Я вышла. Только на минуту, думала, что сейчас же вернусь. Когда вошла в комнату, увидела ее. Все осталось так, как было. Я только подошла поближе, чтобы посмотреть, что с ней случилось…

— Значит, вы нашли ее здесь? — холодно спросила Елена.

Стейси посмотрела на свои дрожащие пальцы. Они были красными от крови. Она попыталась вытереть их об юбку, на которой остались длинные красные следы.

Джон сказал спокойно:

— Я верю, что все так и было, как рассказала Стейси. Ведь в ее комнате зажжен камин, и она не могла уйти надолго.

— Верно, Джон, — сказал Ричард и встал за спиной Стейси. — Надо позвонить Биллу Абелю в Педрас и попросить его приехать сюда. — Ричард пояснил Стейси: — Это наш шериф.

— Стейси, — опять стала допытываться Елена, — вы говорили, что выходили. Куда же вы направлялись?

— Я была в комнате Дерека. Но его там не оказалось, — она вопросительно посмотрела на Дерека. Но он демонстративно отвернулся, не ответив на ее взгляд.

Елена сказала мягко:

— Вы нашли Марию, примеряющую вашу одежду, не так ли? А незадолго до этого застали ее, примеряющей вашу белую кепку. Вы хотели прогнать ее, Стейси, да?

Стейси пробормотала:

— Нет, нет, Елена. Я ничего не… Я не причиняла зла Марии. Я… — у нее вдруг пропал голос. Она пристально посмотрела на Елену, затем на Дерека. И страшная догадка осенила ее.

Она подумала, что должна была догадаться раньше, что между Марией и Дереком что-то было. Но сейчас, после слов Елены, ей все стало ясно. Мария старалась изгнать Стейси, и она недаром тогда сказала:

— Это плохой дом. Вы не будете здесь счастливы, — и она добавила: — Это вы причиняете боль. Не я!

Мария и Дерек были любовниками и, возможно, оставались даже тогда, когда здесь появилась Стейси.

— Я вызову Билла, — сказал Джон.

— Скажи Генри и Команчи, — попросил Ричард, и Джон выплыл из комнаты.

Елена вновь обратилась к Стейси:

— Значит, вы ревновали к ней?

— Нет! — закричала Стейси. — У меня не было причины, я ничего не знала…

Но никто ей не ответил… Внезапно в комнату вошел Генри. Он поддерживал Команчи, которая прижимала к губам платок. Вероятно, Джон нашел в себе силы сказать им, что произошло.