– Да? – удивился Сергеев. – Любопытно. Итак, она, по вашему признанию, «немного поломалась»? Каким образом? Она кричала, сопротивлялась?

– Да вы что? – возмутился Олег. – За кого вы меня принимаете?! Кричала! Да я бы ее пальцем против ее желания не тронул!

– Ну так давайте конкретнее, а то мы теряем много времени на причитания, – обозлился Сергеев.

– Когда я первый раз обнял Полину, она немного отстранилась, что ли… Хихикала, говорила, что это не в ее правилах, так, с первого раза… Что-то про любовь говорила…

– Про любовь? – нахмурился майор. – Что именно?

– А именно – не может она без любви и так далее…

– А вы?

– Да вы, уважаемый, никогда девушек в койку не укладывали? Я выдал ей – мол, влюбился с первого взгляда и все такое, но решил особенно не настаивать… Но каноны флирта были соблюдены и мы отправились в постель. Дальше рассказывать? – выпалил Рыков. Следователь удовлетворенно отметил про себя – парень начал психовать.

– Вы напрасно нервничаете, уважаемый господин Рыков. Подробности самого акта можете опустить. Мы здесь расследуем зверское убийство молодой девушки, а не кражу чайных ложек, верно? И в ваших интересах помочь следствию.

– Да, – опустил Рыков голову. – Просто все это как гром среди ясного неба. Вы можете себе представить, что я сейчас чувствую? Я переспал с девушкой, а ее убили.

– Держитесь вы неплохо, – заметил Сергеев. – Но любопытно, что вы чувствуете на самом деле. Итак, продолжим. Во сколько вы встали?

– Это я встал. Около шести. Мне хотелось домой. Полина еще спала, я ее не будил.

– Почему? Попрощались бы.

– Зачем? – Рыков удивленно поднял брови. – Чего мне с ней прощаться? Помимо красоты, весьма, надо признать, стандартной, зацепиться не за что. Совсем не умная, никакая…

«Удивительно, – подумал Зубов. – Знакомы-то – всего ничего, а у него уже характеристика наготове, да еще такая… нелицеприятная».

– Итак, вы решили уйти по-английски?

– Не совсем так. Я заглянул в комнату к Ланскому и Анне…

– Анна – его жена?

– Ну да. Фактически жена. Они живут вместе уже года три. Я заглянул к ним – сказать, что ухожу. Постучал, конечно, сначала.

– Они спали?

– Да. Ланской даже не проснулся, а Анна пробормотала, чтобы я захлопнул дверь получше и, по-моему, опять заснула, – Олег на мгновение прикрыл глаза – ясно вспомнил протяжный, сонный голос Анны.

– Сколько было времени?

– Около шести утра.

– Вы кого-нибудь встретили, видели, кроме Королевой?

– Н-нет…

– Но вам что-то показалось?

– Нет, не показалось. Я не видел, но слышал.

– Что именно?

– Сейчас вспомню точно. Мне еще пришла мысль, что не все отсыпаются после бурного вечера. В ванной, в той, которая общая…

– В той, куда вход из холла?

– Да, да, – Рыков напряженно наморщил высокий лоб и повторил: – В ванной комнате кто-то находился. Я хотел умыться, но не смог, там оказалось занято. Причем звук был такой, как будто ванна наполнена, а не просто душ принимают. Вода не лилась, а тихо плескалась, вам ясно, что я имею в виду?

– Приблизительно. Еще что-нибудь?

– Вроде нет. В квартире стояла тишина, – он грустно усмехнулся. – Ждать пока ванная освободится, я не стал, торопился уйти. От мысли, что придется с ними встретиться, а потом отвечать на их ехидные вопросы, которые, несомненно, последовали бы – мне стало как-то не по себе… Если хотите – ваш покорный слуга трусливо сбежал – не от нее, а от них…

– Ясно, – перебил его Сергеев. – Вы сбежали. Быстро бежали?

– Достаточно быстро, – Олег тонко улыбнулся. – Вышел на улицу, поймал такси. Приехал домой и рухнул спать. Проснулся от звонка Ланского. Он сказал, чтобы я срочно возвращался. Вот и все.

– А вы не запомнили номер машины, на которой уехали? – спросил Зубов.

– Вы издеваетесь? Сами-то запоминаете номера подвозящих вас машин?

– Мне обычно не нужно алиби, господин Рыков, – сухо произнес майор. – Что вы можете сказать о хозяине дома?

Лицо Рыкова стало непроницаемым:

– Он мой друг.

– Я не об этом, – поморщился следователь.

– А я об этом! – спокойно ответил Рыков. – Он мой друг. Я не собираюсь давать показания против него.

– А они есть?

– Без комментариев, – Олег, отвернувшись, уставился на стеллажи, забитые книгами. Старинные корешки тускло мерцали золотым тиснением.

– А что случилось с этой вашей Катрин? – спросил Зубов. – Что у нее с лицом?

Рыков нахмурился в недоумении.

– А что у нее с лицом? Ночью, когда я видел ее в последний раз, она была в полном порядке. – Он помолчал, а потом добавил: – Но если что-то с ней и случилось, то должен вам сказать, что поднять на нее руку мог только один человек.