Марк склонил голову и окинул Прюэтта внимательным взглядом. Внезапно ему в голову пришла великолепная — потрясающая — невероятная идея.

— Прюэтт, — сказал Марк. — Скажи мне, ты горишь желанием защищать именно целомудрие или ты мог бы посвятить свою жизнь добру вообще?

— Я… — Прюэтт зарделся. — Я пытался предложить свои услуги всем, кому только мог. Я готов делать что угодно. Честное слово. Но… кажется, во мне никто не нуждается.

Марк хищно улыбнулся:

— О, мистер Прюэтт. Поверьте мне — вы очень и очень ошибаетесь. Вы нужны мне. И вы нужны Англии. Я хочу, чтобы вы встретились с одним человеком. Полагаю, у него есть для вас предложение.

Джессика вернулась в свою квартиру только вечером. Маргарет уверила ее, что через несколько дней они огласят помолвку и вскоре после этого будет проведена свадебная церемония. События развивались с такой скоростью, что у нее кружилась голова.

Она даже не догадывалась, что в мире столько хороших людей. И ни за что бы не поверила, что они захотят ей помочь. Даже самая жестокая судьба не посмела бы отнять у нее это внезапно обретенное сокровище — это было бы слишком несправедливо. Она уселась в кресло и наконец разрешила мечтам овладеть ею. В жизни было место не только доброте, но и счастью, и… любви.

В дверь постучали.

Джессика вскочила на ноги и бросилась открывать. Но на пороге стоял не Марк, который должен был зайти к ней сегодня, а Найджел Пэррет. Первой мыслью Джессики было, что он явился, чтобы ее поздравить — и заодно выпросить приглашение на свадьбу, ради эксклюзивного репортажа для своей газеты. Но этого быть, конечно, не могло. Несмотря на то что все газеты, включая бульварный листок Пэррета, успели обсудить получение сэром Марком особого разрешения на брак, имя невесты по-прежнему оставалось для всех тайной. Кроме того, у Пэррета было такое мрачное лицо, что все ее радостные мысли мгновенно испарились.

Он протянул ей письмо.

— Это пришло мне сегодня. Оно было послано на мой адрес. Вероятно, отправитель решил, что раз уж я напечатал у себя вашу историю, то мне должно быть известно ваше местонахождение.

Конверт был вскрыт. Джессика бросила на Пэррета подозрительный взгляд, но он невозмутимо пожал плечами:

— Кто на моем месте поступил бы иначе?

Сверху было нацарапано ее имя. Нет, это было не ее имя. Джесс Фарли.

Словно мрачная холодная тень опустилась на ее голову. Джессика быстро пробежала письмо глазами.

Джесс!

Не сомневаюсь, сейчас ты очень гордишься собой. Ты обманула меня. Если это особое разрешение, которое он получил, означает то, что я думаю, то тебе все же удалось соблазнить Тёрнера. Неужели ты решила, что можешь вот так запросто сделаться его женой и занять подобающее место в обществе?

Я знаю, кто ты такая и что ты сделала. Если ты выйдешь замуж за сэра Марка, я превращу вашу жизнь в ад. Я слышал, что герцогиня Парфордская ожидает прибавления в семействе. Интересно, насколько хорошо она будет к тебе относиться, когда поймет, что по твоей вине тень ляжет и на ее будущего ребенка?

Ты ни за что не выйдешь за него замуж. Но если ты расскажешь всем правду — напишешь еще одну статью, где объяснишь, что он напал на меня в парке, потому что подрался из-за шлюхи, — я, так и быть, не стану подавать на тебя в суд за мошенничество. Не забывай, ты обманом присвоила мои деньги. Встретимся завтра ровно в пять на Хартфорд-сквер. Принеси перстень сэра Марка. Он мне понадобится.

Когда она дочитала письмо до конца, почувствовала, как сильно трясутся ее руки. Она снова погрузилась в непроглядную ледяную тьму.

— Сочувствую, — сказал Пэррет. — Могу вас утешить только одним — я эту историю печатать не буду. Можете мне верить.

— Спасибо, — прошептала Джессика. Она почти не могла говорить.

— Хмм… — Пэррет смущенно поежился. — Герцог, скорее всего, подал бы на меня в суд за клевету, так что… Это, знаете, совсем не выгодно.

— Вы превосходно прикидываетесь жадным человеком, мистер Пэррет. Еще раз спасибо, но не могли бы вы… оставить меня одну?

Он быстро потрепал ее по плечу и вышел. Дверь захлопнулась. Джессика в изнеможении сползла вниз по стене.

Ничего не изменилось. Письмо только напомнило ей, что на самом деле все в ее жизни осталось на прежнем месте.

В выживании была и своя положительная сторона. Она всегда чувствовала некий страх, непреходящее беспокойство. Ее мускулы никогда не расслаблялись до конца. Желудок был постоянно сведен судорогой. Так продолжалось целых семь лет. Это было ужасно, но она была готова к плохому.

Только сегодня она поверила, позволила себе поверить, что все будет хорошо, что она сумеет оставить прошлое позади. Но нет. Страх был все еще с ней.