Так получилось, что нас с Сергеичем выпустили одновременно. Как человек без определённого места жительства, он обитал, то есть жил в монастыре недалеко от Мурманска и я взялся помочь ему добраться туда, так как сам он врядли смог это сделать за неимением денег.

Не то чтобы я меценат помогающий бомжам, вовсе нет. Мне просто самому хотелось уехать в этот монастырь, хоть на несколько дней. Я не собирался там оставаться, с моим, прямо скажем, трудным отношением к любой религии и верой в какого либо бога вообще, это трудно представить. Ну не сложилось у меня с верой, что поделать. Мне нужно было побыть там, где меня не найдут, где я смогу успокоиться что-ли, пережить всё произошедшее. Монастырь, как мне показалось, для этого подходил идеально. Я не прятался, нет. Хотя вру, прятался конечно. От самого себя прятался, от своего гнева. Боялся сорваться, боялся, что начну мстить. Уж я то знаю себя. Знаю, что стоит увидеть жену и могу слететь с катушек, необдуманно натворить много необдуманных глупостей, о которых потом очень сильно пожалею. Нужно было остановиться, выдохнуть злобу и спокойно найти какое либо решение, попытаться его найти. Вот для чего я поехал в монастырь.

Уже в монастыре от отца Николая я узнал историю жизни Сергеича, то как он пришёл к этому, как стал никому не нужным бездомным стариком.

Проблемы в семье Романа Сергеевича, капитана рыболовецкого судна, начались в середине девяностых. Работы практически не было, Мурманский порт был мёртв, а устроиться на суше никак не получалось. Как и многие в то время мореманы, он метался из одной частной конторы в другую в поисках нормального заработка.

Понятно, что все эти компании занимались пусть не всегда законным, но всё же ловом рыбы. Ничем другим Сергеич заниматься не мог, не умел, моряк до мозга костей, а кормить семью нужно было. Но поправить финансовое положение не удавалось, работа становилась всё более рисковая, как для жизни так и для свободы, а денег приносила всё меньше.

По семье это било очень сильно. Количество ссор росло в геометрической прогрессии. Жена Юлия не собиралась мириться с безденежьем и не упускала шанса напомнить об этом супругу моряку. Да он и сам всё прекрасно понимал, не мальчик всё таки, сорок пять лет. Роман Сергеич цеплялся за любой вариант заработка в надежде прокормить семью, всё меньше бывая дома. Он практически жил в море. Законность работы его не волновала, он наивно полагал, что ответственность полностью лежит на работодателе, а он всего лишь исполнитель, что с него взять.

Но прокурор считал по другому запрашивая для Сергеича срок. Незаконный вылов краба, как оказалось, преступление серьёзное. Так Сергеич в две тысячи первом и превратился из капитана в зэка.

Два с половиной года в колонии пролетели быстро, но вернувшись в Мурманск, Роман Сергеевич узнал, что у него больше нет абсолютно ничего. Нет жены, нет сына, нет дома, нет семьи. Его потрепанное суденышко не пережило шторма судьбы и ушло на дно. А утопленики не нужны никому.

Я сидел у памятника и ждал Сергеича. У памятника "Ждущей", застывшей девушки глядящей на залив. Незнаю, кого она ждёт, что надеется увидеть. Своего любимого или алые паруса надежды в море судьбы, да это и не важно. Она дождётся, это точно. Потому что она не живой человек, а всего лишь олицетворение людских мечтаний и ожидания. Воплощение того, что живые делать не умеют. Не умеют ждать. Люди, из плоти и крови ждать не способны, потому что ждать, это значит не жить. Просто не жить какое-то время, замереть в ожидании. Стать таким же как этот памятник.

Люди так не могут, они слишком живые для этого. И именно поэтому так любят этот памятник в городе. Памятник "Ждущей" от неждущих. Для живых это памятник тому, чего они не умеют и боятся. Просто ждать.

А хорошо сегодня всё таки! Солнце разошлось не на шутку прямо. Конец мая, а тепло по-настоящему, как летом. В такую погоду надо с родными и любимыми гулять где нибудь в парке или на природу вырваться за город. Нельзя упускать такие дни, совсем нельзя. Нужно проводить их с близкими рядом, наслаждаться каждой секундой! Нельзя откладывать такие вещи на потом. Просто потом может больше не случиться. Ну вот не выпадет больше такого случая никогда и всё. И дело вовсе не в погоде. Да, она стерва довольно капризная, но рано или поздно подарит тёплые и солнечные деньки. Дело в том, что сама жизнь может в любой момент закончиться и ты не знаешь когда это произойдёт. Для этого даже не обязательно умирать, можно быть в полном порядке. Для тех кто рядом с тобой сейчас, любимых, близких, друзей, для всех этих людей ты можешь однажды умереть. Не важно в чём причина твоей смерти, никто не будет тебя ждать. Они будут помнить о тебе, может быть даже видеть и разговаривать, но для них ты умер. Просто однажды умер, вот и всё. Похоронить любимого человека проще чем ждать. Ожидание слишком трудное испытание для живых людей. Испытание достойное памятника.

Внучку Сергеич в тот день так и не повидал, сын ему не позволил этого, даже на порог не пустил. Впрочем, я думаю, вряд ли когда и позволит в будущем. Для супруги и сына, для их семей, Роман Сергеич однажды умер. Он остался лишь в их памяти. Остался бравым моряком, капитаном рыболовецкого судна, таким они решили его помнить. Зэк в прошлом и бомж в настоящем, был им абсолютно не нужен. Такого Сергеича они знать не хотели. Похоронить проще чем ждать.

Мы сидели на скамейке у памятника уже вдвоём. Ждали такси, допивая купленное на остановке пиво. Ни солнце, ни его тепло уже не радовали меня вовсе. Какая в жопу радость? Рядом со мной плачущий старик, потерявший последнее, что у него ещё оставалось в изломанной жизни, мечту увидеть внучку.

– Сергеич, отцу Николаю передай от меня спасибо. Хорошо?
– сказал я зачем-то, видимо просто не знал, что сказать.

Сергеич не ответил, лишь чуть кивнул головой. Его взгляд был устремлён на залив, туда где сновали корабли, большие и маленькие.

– Ладно, всё равно сам звонить ещё буду.
– я сделал глоток пива, -Всё хотел спросить, вот ты срок за краба получил, а почему только ты? Не стыкуется что-то, ты же просто капитан был, фирму судить должны были.

Сергеич вновь не ответил, махнул рукой и нервно присосался к пивной бутылке. Старенькие руки дрожали, по изъеденным глубокими морщинами щекам текли слёзы. Очень маленькие, практически едва заметные капельки скрывающие в себе океан несчастья.

Разумеется он взял всю вину на себя тогда в суде. Разумеется за деньги. Супруга Юлия уговорила, деньги предложили очень хорошие, а о реальном сроке не думали, не предполагалось его. Так пожертвовав всем, что было, Сергеич обеспечил своей семье будущее. Будущее в котором для него же места и не осталось. Его просто не стали ждать, не смогли.

Обо всём этом я узнаю позже, через два месяца. Когда Романа Сергеича уже не станет.

Сказка для Светланки. Продолжение.

Солнце выпрыгнуло из-за горизонта как и всегда в этом мире ровно в шесть тридцать утра. Король не спал уже давно, он сидел под большим ветвистым деревом и просто ждал рассвета. Рядом свернувшись клубком, укрытый собственным хвостом, тихонько спал кот. Солнце встало, новый день начался, а значит их вновь ждала дорога. Дорога к башне с драконом и похищенными маленькими принцессами. Дорога к возможно последней и самой главной битве. Битве за Счастливое королевство.