Эти исследования чрезвычайно важны, поскольку их результатом может стать построение совершенно нового рынка, новых рыночных отношений и поведения — ни больше, ни меньше. Способы заработка денег могут разительно отличаться от тех, которые мы привыкли считать нормой вплоть до конца XX столетия. Кроме того, некоторые продукты художественного выражения могут быть бесплатными. Однако в отношении людей, избирающих путь свободного доступа, К. Андерсон в своей книге «Бесплатно: будущее радикальной цены» говорит: «Понятие „бесплатно“ не так просто и не так разрушительно, как может показаться. То, что за некоторые продукты не требуется платить, вовсе не означает, что множество других людей не зарабатывают на них каждый понемногу» (Anderson, 2009, с. 127). К. Андерсон поясняет, что предприниматель должен творчески подходить к вопросу о том, как конвертировать репутацию и внимание аудитории в наличные: «Каждый человек и каждый проект потребует свой ответ на этот вопрос, а порой его вообще невозможно будет отыскать» (Anderson, 2009, с. 233).

Как быть с другими правами на интеллектуальную собственность?

В ходе работы мы задумались о том, могут ли изменения, предлагаемые нами в отношении копирайта, отразиться и на других правах на интеллектуальную собственность. Другие люди также задавали нам этот вопрос. Что ж, попробуем отыскать ответ. Правда, следует учесть, что у нас не было возможности подробно изучить сферу патентов, торговых марок и прав на виды производства.

Итак, представим предварительные оценки, базирующиеся на нескольких конкретных примерах, которые доказывают, что прочие права интеллектуальной собственности также скорее препятствуют, нежели способствуют равномерному и эффективному развитию современного общества.

Первым и самым значительным примером, несомненно, послужит бесплатное и свободно распространяемое программное обеспечение. Довольно большое количество людей по всему миру получают хороший, а порой и очень хороший доход, проектируя приложения, соответствующие требованиям пользователей. Программное обеспечение постоянно совершенствуется коллективными усилиями разработчиков. Это чрезвычайно полезно и благотворно как для общества в целом, так и для каждого его члена в отдельности.

Ещё один яркий пример — индустрия моды, для которой копирайт давно утратил всякое значение. Борьба против производства подделок бессмысленна. Гораздо важнее здесь получить конкурентное преимущество, первым выступив на рынке, и так заслужить звание «первопроходца». Однако эта индустрия всерьёз беспокоится о другом — незаконном использовании чужих торговых марок. На наш взгляд, такая форма защиты избыточна, как и утверждение права собственности на логотипы, о котором мы говорили в предыдущей главе. При её отмене клиенты, покупая продукт, уже не смогут ориентироваться на его торговую марку — факт. Но, с другой стороны, они станут внимательнее относиться к внутренним свойствам и истинному качеству покупаемых вещей. Тогда в силу вступают иные вопросы: как это производится? В каких условиях? Какое воздействие оказывает этот продукт на окружающую среду — позитивное или негативное, и каким образом он попал к нам в руки?

Патент является одним из прав на интеллектуальную собственность, которое, по нашему мнению, уже не способно принести пользу. Как и копирайт, эти права распространяются совершенно бездумно. Огромные объёмы знаний, накопленных совместными усилиями всего общества, безосновательно приватизируются благодаря этим правам. Но ведь каждое открытие рождается из общих познавательных процессов, в которых каждый из нас, в прямом и переносном смысле, принял участие. Крупные фирмы и инвестиционные компании собирают горы патентов, и от них не ускользает ничего — ни обширные блоки, ни мельчайшие частицы знания. Каждого, кто вторгнется на их территорию, ждут гневные письма от адвокатов и крупные штрафы, а также немалые издержки за получение юридической помощи. Судебные разбирательства с обеих сторон и установка охраны — это тяжёлое бремя для общества.

Ситуация кажется ещё более странной, когда осознаешь, что всё больше и больше патентов раздаётся на знания, приобретённые уже давно, или мельчайшие изменения существующих продуктов, в которых нет ни малейшего следа инноваций. Нетрудно заметить, что система патентов совершенно вышла из-под контроля.

Для бедных стран общепринятая система патентования ещё более невыгодна. Внушительная часть знаний, необходимых им для развития, находится в руках держателей патентов, живущих и работающих в государствах с развитой индустрией. Абсурдно то, что ещё два столетия назад всё существующее знание было в свободном доступе, и именно это позволило западным странам беспрепятственно развиваться. Теперь практически все знания, в которых отчаянно нуждаются бедные и крайне бедные страны, защищены патентами. Это препятствует их дальнейшему развитию — если оно вообще возможно при таком положении дел. И это уже не говоря о том, что компании из развитых государств часто попросту крадут знания у развивающихся стран и затем оформляют патенты на себя — эту тему мы уже обсуждали ранее.

Ещё один порочный аспект патентной системы — это возможность возникновения права на интеллектуальную собственность по отношению к живой материи, такой как ДНК, гены, кровь, семя, пищевые продукты. Разве это не ужасно? Всё живое является неотъемлемой частью нашего существования и должно оставаться таковым. Нельзя ли пощадить хотя бы эти основы нашей жизни, не подвергать их приватизации, чтобы они всё ещё принадлежали всем нам? Как могло случиться, что коммерциализация получила возможность вторгнуться в эту область, даже не провоцируя этим массовых протестов? Как нас приучили думать, что категория собственности не имеет границ?

Большинство средних и малых предприятий не особенно нуждаются в системе патентования. Чтобы претендовать на патент, компания должна публично объявить о «секрете», лёгшем в основу продукта или изобретения, и таким образом выставить его на обозрение потенциальных конкурентов. Приобретение патента — это дорогостоящая, сложная операция, как и юридическое преследование компаний, нарушивших патентное право. При этом большинство инноваций имеет ограниченную продолжительность жизни. Всё это недостаточно мотивирует средний и малый бизнес к вложению больших средств в приобретение патентов. Поэтому Карлос Корриа приходит к заключению, что именно крупные компании наилучшим образом приспособлены — технически и финансово — для получения прав на интеллектуальную собственность любыми средствами — как на местном рынке, так и за границей. На их долю приходится подавляющее большинство заявленных и подписанных патентов. Следовательно, такая система наиболее выгодна именно для них (Correa, 2004, с. 223–224).

Итак, доводов против патентной системы множество. Один взгляд на фармацевтическую индустрию лишь подтвердит это. Аргументом, часто выдвигаемым фармацевтическими компаниями в пользу патентов, является необходимость этих документов для защиты крупных вложений в разработку новых лекарств и покрытия стоимости неудачных исследований. Это звучит правдоподобно.

И всё же стоит рассмотреть этот аргумент подробнее. Сразу же становится ясно, что мы как граждане тоже финансируем эти исследования. Придя в аптеку, мы оплачиваем сумму, состоящую из трёх элементов: меньшая часть — действительная стоимость производства лекарства (его себестоимость); вторая, существенная, часть — надбавка за маркетинг; третья часть — та, что идёт на финансирование исследований и разработку лекарств. По данным статистики, вторая часть цены вдвое превышает третью. Промышленность может сколько угодно утверждать, что ей нужны патенты, чтобы оправдать инвестиции. Но очень некомфортно осознавать, что немалая часть денег, которые мы тратим в аптеке, составляет расходы на маркетинг (Gagnon, 2008, с. 32).