И Никсон отлично это понимает. Он всю жизнь был профессиональным политиком, испытал много взлетов и падений. Он знает, что политика — гнилой, часто унизительный бизнес, который развращает всех, кто в него ввязывается, но это знание уже не тревожит его. Некоторые говорят, что его это вообще никогда не тревожило, но то был Прежний Никсон. С тех пор мы видели много его личин, но теперь нам предстоит вступить в борьбу с Никсоном Настоящим.

Эта кампания почти наверняка станет для него последней, независимо от того, чем она обернется. Победа автоматически отправит его на заслуженный отдых, а поражение, вероятно, просто уничтожит. Это один из главных ключей к пониманию Никсона Настоящего. Проигрыш Макговерну будет для него таким потрясением, что он, возможно, сразу изменит имя и эмигрирует в Родезию. Даже победа с небольшим отрывом не сделает его счастливым — на этот раз он хочет победить по-крупному, и в этом его цель.

Новый руководитель его кампании Кларк Макгрегор понял, что босс одержим Большой Уверенной Победой, даже раньше, чем я врубился в это благодаря ритм-логике. На следующий день после съезда большинство разговоров между сотрудниками Никсона сводилось к тому, что надо «избегать самоуспокоенности». В их крепости в отеле «Дорал» царила самоуверенность. Макгрегор, счастливо сидящий на подношении на эту военную кампанию в сумме «между 35 и 38 млн долларов», только что решил использовать часть этих денег для борьбы с самоуспокоенностью, организовав группы добровольцев Никсона в некоторых штатах. Но тут он спустился вниз на совещание финансового комитета Республиканской партии и с удивлением услышал слова Мориса Стэнса, главного человека по сбору средств для Никсона, сообщившего, что бюджет президентской кампании только что был увеличен до 45 млн долларов. На 15 млн больше, чем было истрачено на кампанию Никсона 1968-го года в жестокой гонке впритык с Хьюбертом Хамфри.

Президент не стал комментировать, как он планирует потратить свои 45 лямов, но Стэнс заявил, что будет лично обеспечивать сохранность средств.

В этот момент Макгрегор вдарил Стэнса по голове Гидеоновской библией [106] и обозвал его «вороватым пердуном». Затем Макгрегор начал выпихивать всех остальных за дверь, но, когда Стэнс тоже попытался уйти, Макгрегор схватил его за шею и втащил обратно внутрь. После этого он с грохотом захлопнул дверь и набросил на нее цепочку…

Господи, почему же я вынужден писать подобные вещи? Я, должно быть, заболел, а может, мне просто надоело писать об этих жирных ротарианских ублюдках. Думаю, мне пора переключиться на что-то еще. Но сначала я, видимо, должен закончить историю о том, как Никсон слил свою партию.

Это была целенаправленная торговля: Эгню вместо Макговерна. Приветствуя всех представителей правого крыла и мракобесов, вернувшихся в первые ряды партии, а затем молча наблюдая, как «либералы» напрасно борются за справедливую долю делегатских мест в 1976-м, Никсон развернул партию настолько вправо, насколько только мог, и в то же время проложил собственный курс прямо по центру, широко распахнув объятия для всех тех бедных бездомных демократов, которые были изгнаны из своей партии этой травящей евреев и приветствующей забастовки радикальной сволочью Джорджем Макговерном, «Голдуотером левых».

Между тем сам Барри Голдуотер снова поднялся на вершину Великой старой партии. Теперь она шагает с ним в ногу, и, когда придет время съезда 1976 года, Спиро Эгню, вероятно, обнаружит, что его согнали с пьедестала — как Рокфеллера в 1964-м, — сочтя бесполезным, изрядно нагрешившим либералом. Этот съезд захочет выдвинуть на пост президента кого-то из своих, и тот, кого призовут щеголять партийными цветами, почти наверняка будет с самого начала обречен и осмеян всеми демократами из лагеря Хамфри и Мини (которым к тому времени придется вернуться домой) как «Макговерн правых».

Никсон считает, что его запас прочности 7 ноября кроется в демократах, настроенных против Макговерна, и он сможет уговорить их перейти черту и проголосовать за него [107] . Несмотря на его огромное преимущество в опросах, он не полагается на то, что просто окажется в день выборов на 30 пунктов впереди. Ведь рано или поздно руководителям кампании Макговерна наскучит собачиться друг с другом. Они занимаются этим уже больше месяца, как кучка пьяниц, запертая в тесном сортире.

Гэри Харт настаивает на том, что «реальная работа» будет вестись так же, как это было в Нью-Гэмпшире, или Висконсине, или Калифорнии, однако «пресса не видит этого сейчас так же, как она не могла разглядеть нашу работу раньше, в самом начале предварительных выборов. Да, черт возьми, наши организаторы не проводят пресс-конференций, и никто не интервьюирует наших агитаторов.

Я бы сказал, что сейчас (1 сентября) мы на той же стадии, на которой были в третью неделю февраля. Перестань беспокоиться, Хантер, дела у нас идут прекрасно».

Ну… Может быть, и так. Если это правда, то Никсону потребуются все демократы из лагеря Хамфри и Мини, каких он только сможет перетянуть на свою сторону. Как только его преимущество начнет таять, он занервничает, а если это дело с «Уотергейтом» когда-либо дойдет до суда, занервничает еще сильнее.

Но он уже купил себе страховой полис. Старая гвардия антимакговернских демократов, может, и не пожелает прокатить Макговерна мимо кассы, если решит, что в 1976-м они снова проиграют. Однако Никсон, похоже, позаботился обо всем за них, открыв путь для противостояния Кеннеди и Эгню через четыре года.