С тех пор он то и дело срывался, и Анна выслушала бессчетное число его обещаний употреблять алкоголь умеренно. Но слова его ничего не значили, а смирение оказалось притворным. Он обманывал ее снова и снова, и в итоге замучил совершенно.

А где он теперь? Точно. Валяется внизу.

Она злобно встряхивает юбку.

Черт с ним.

В это утро Стив может выбрать себе одежду сам. А она сбережет силы для Саймона. В конце концов, это его день.

– Что в нем не так? – Карен поднимает темно-синее бархатное платьице.

Молли топает ножкой.

– Хочу надеть новое платье!

– Но новое платье не подходит для похорон, – терпеливо объясняет Карен.

Как втолковать дочурке, что пурпурные и розовые цветы не годятся для такой церемонии? Кажется иронией, что Саймон любил это ее новое платьице.

– Это платье для Рождества, – убеждает она малышку и, пока Молли не устроила истерику, накидывает ей на голову синее платье. – Вот. – Карен поворачивает ее лицом к себе и одергивает подол. – Ты в нем очень хорошенькая. Теперь можно тебя причесать?

– Не-е-е-е-е-т! – вопит Молли.

Ее волосы мягкие и тонкие, как сахарная вата, и в них при малейшей возможности образуются спутанные клочки.

– Нельзя идти к папе с такими спутанными волосами.

– Ой!

Карен продолжает, несмотря на протесты Молли.

– Вот и все. – Она целует дочурку в макушку. – Хорошая девочка.

«Который час?» – думает она и смотрит на часы, чтобы понять, сколько у них остается времени.

– Уже почти девять, – говорит Лу, подходя к краю кровати с двумя чашками. – Ты хотела, чтобы я тебя разбудила.

– Я хотела? – бормочет Вик. Она поворачивается на бок и накрывается одеялом.

– Да. Я принесла тебе чаю. – Лу ставит чашку на столик у кровати. – У тебя сегодня гости.

– Черт бы их побрал. – Вик взмахивает руками над одеялом. – Мой дом рухнул.

– Не может быть! – дразнит ее Лу.

От шума просыпается София.

– Привет… – сквозь сон говорит она и улыбается Лу.

«Она выглядит очаровательно, – думает та, – такая растрепанная и с затуманенными глазами», – но говорит только:

– Чай.

– Спасибо.

София садится и через Вик тянется за чашкой.

Лу садится на край матраца.

– Тебе спешить некуда.

Вик с шумом отхлебывает.

– Я думала, ты едешь к своей маме.

– Еду, но могу подождать до полудня.

– Мне нужно домой, прибраться, – надувает губы Вик. – Зачем ты позволила мне так напиться?

– Я думала, ты этого хочешь, – смеется Лу. Ей всегда нравится шутить с Вик, но сегодня присутствие Софии добавляет особое возбуждение. – А ты как себя чувствуешь? – спрашивает она ее с дрожью в сердце.

Сама она не спит с шести часов, захваченная надеждой и трепетом. Вечером София говорила прекрасные вещи, но, может быть, это лишь следствие выпитого? Лу не уверена, что эта восхитительная девушка захочет снова ее увидеть.

– Хорошо. Немного с похмелья, может быть… но да, в общем, хорошо. – София широко открывает глаза и не отрывает взгляда от Лу. – Это был восхитительный вечер.

Это сигнал, конечно, сигнал! Внутренне Лу подпрыгивает от радости.

– Для меня тоже. – Она снова чувствует, что краснеет.

Вик нарочито покашливает.

– Прекрасно, – громко заявляет она. – Я рада за вас, что вы так хорошо провели время. А вот я себя чувствую просто дерьмово.

– Эх ты! – София пихает Вик локтем, едва не расплескав ее чай. – Вот что я тебе скажу. Я сегодня ничем не занята. Могу помочь тебе прибраться в квартире.

– Ты ее видела? – предупреждает Лу.

– Нет…

– Вик не врет, когда называет ее свинарником.

– Не знаю, что ты хочешь сказать, – протестует Вик. – Там несколько бумажек и еще кое-что.

Лу качает головой.

– Это просто мусорная свалка!

– Ничего, – пожимает плечами София. – Я выросла в большой семье, привыкла к беспорядку.

– Я в восторге, что ты поможешь. – Вик целует Софию в щеку.

Лу испытывает укол зависти. Ей хочется остаться с Софией наедине, ей бы хотелось провести с ней день, она бы даже не возражала, если бы им пришлось заняться неприятной работой. Про себя она клянет мать.

Но потом отвлекается.

– Что хотите на завтрак? У меня много чего есть.