— Я бы никогда… — и характерно посмотрела на Даймонда.

Анжелика пренебрежительно передернула плечами.

— Это нас и отличает друг от друга. Одни поступают в соответствии со своими желаниями, а другие в соответствии с этими желаниями живут. Не переживай, оказаться когда-нибудь на моем месте тебе не грозит.

Лайонел улыбнулся, но улыбка его померкла, когда он заметил, с каким несчастным видом Катя смотрит на двери зала.

— Я могу отвести тебя в нашу спальню.

Та замешкалась. Он догадался о ее сомнениях, но ничего не сказал.

— Да, пожалуй, — наконец согласилась она.

Не успели они пройти и половину зала, как Аделина заметила их и устремилась к ним. Молодой человек сделал ей знак оставаться на месте и, шепнув Кате на ухо: «Минуту», направился к хозяйке замка.

— Ты не ответил на письмо, — без предисловий начала Аделина.

— Да, — рассеянно кивнул Лайонел, — такое бывает, на неинтересные мне письма я не утруждаюсь отвечать.

— Вот как… — женщина немного наклонила голову набок, — ну, я подожду, когда ты наиграешься в верность.

— Как только, так дам тебе знать.

Он понимал — Катя слышала все до единого слова, и его это беспокоило. Прежде ему не приходилось оберегать чьи-то чувства от жестокой истины. А теперь, точно в наказание за тысячи разбитых женских сердец, ему досталась самая ранимая представительница слабого пола. Она не стала бы мириться даже с намеком на неверность, и ее гордыни хватило бы на то, чтобы уйти от него. И жестокости было достаточно на достойный ответ.

Лайонел скользнул взглядом по упругой груди Аделины. Он всегда помнил, почему выбрал Катю, и знал: забыть — равносильно солнечному лучу в сердце. И луч тот вгонит ему сама девушка, если он сделает ей больно.

Катя одиноко стояла возле дверей и смотрела в сторону, на лице ее читалось желание убежать.

Иногда, глядя на нее, он не мог поверить, что она реальна. Войти в его жизнь, куда стремились многие, но где находились лишь единицы, являлось нерешаемой задачей, как ему казалось. Но эта девчонка решила ее за пару месяцев, умело сыграв на его отношениях с братом и тем самым выкинув беспроигрышную комбинацию. Он был не готов к психологической игре со стороны Кати и с тех пор постоянно боялся вновь недооценить ее.

— О чем задумался, дорогой? — насмешливо спросила Аделина. От шумного вдоха ее грудь в корсаже поднялась и при медленном выдохе соблазнительно заколыхалась.

Лайонел опустил глаза.

— Не о тебе, как ни странно.

Она недоверчиво покачала головой.

— Твои глаза умеют прекрасно лгать, но только не когда они опущены.

Молодой человек взглянул на нее в упор и, промолвив: «Навязчивые женщины — скучны», зашагал к дверям, где ждала Катя.

Они вышли из зала, девушка не проронила ни слова, пока они петляли коридорами замка и поднимались на второй этаж в отведенную им комнату. Лайонел чувствовал напряжение между ними, но сломать возведенную девушкой стену не пытался.

Катя подошла к огромной кровати и, скинув туфли, залезла на нее, задернув шторки. Этот жест лучших всякий слов дал понять, что его она в постель не приглашает. Он постоял, раздумывая, как лучше поступить. И не придумал ничего лучше, чем подойти и решительно отдернуть балдахин.

Катя сидела с закрытыми глазами, прижав ладони к ушам, точно хотела избавиться от всех звуков.

Лайонел присел рядом, погладил ее по плечу, спуская тонкую бретельку платья. Ресницы цвета охры дрогнули, девушка не открыла глаз. Послушная его рукам, она вытянула ноги и откинулась на подушки. Он поцеловал ее, а когда спустился от губ на шею и грудь, увидел, как из уголка глаза по бледной щеке медленно покатилась слеза.

— Что с тобой? — навис над ней Лайонел, всматриваясь в непроницаемое лицо.

— Не со мной, а с тобой, — ответила она. — Ты хочешь не меня.

— Глупости, — разозлился он, приподнимая ее голову за затылок. — Я хочу тебя.

Мокрые дождливо-серые глаза осени уставились на него.

— Музыка не даст тебе солгать.

Молодой человек чертыхнулся и, отпустив ее голову, сел рядом, и не глядя на нее, сказал:

— Мне жаль.

Она отвернулась и долго молчала.

— Почему ты верен?

— Потому что я жду от тебя того же, — честно ответил он. — Страх разрушить существующие отношения — сильнейший мотиватор для верности.

Катя усмехнулась.

— То есть и мне можно хотеть других мужчин в постели с тобой, главное — не изменять физически?

Лайонел с трудом сдержался, чтобы оставаться невозмутимым. В ее устах все звучало иначе, чем в его собственных.

— Пожалуй, я бы предпочел не знать, кого ты хочешь вместо меня, — наконец признал он.

— Не поверишь, я бы предпочла то же самое! — Девушка села и обняла колени.