Лиззи снова приехала в Вашингтон. Мэдди поселила ее в Four Seasons и пригласила выпить с ними чаю Билла, на которого девушка произвела прекрасное впечатление. Мэдди не преувеличивала, называя ее красавицей; умом она ничуть не уступала матери. Учитывая то, как мало возможностей у нее было, ее образованность оказалась достойна восхищения. Лиззи была одержима учебой, обожала свой колледж в Мемфисе и действительно читала запоем.

– Если получится, в следующем семестре я переведу ее в университет Джорджтауна, – сказала Мэдди Биллу за чаем. Лиззи захлопала в ладоши.

– У меня есть кое-какие связи, которые могли бы облегчить задачу, – сказал Билл. – Что бы вам хотелось изучать?

– Внешнюю политику и коммуникации, – без колебаний отчеканила Лиззи.

– Я бы с радостью взяла ее стажироваться на телеканал, но, увы, это невозможно, – сказала Мэдди с сожалением. Она скрыла приезд Лиззи от Джека. Он был пока что очень добр к ней, и ей не хотелось его огорчать. Он уже заговаривал о поездке в Европу в октябре – это она пока что не сказала Биллу. – Если Лиззи переведется учиться сюда, мы снимем ей квартирку в Джорджтауне.

– Надо будет позаботиться о безопасности, – напомнил Билл. Оба они были под впечатлением от статистики изнасилований, которую узнали на последнем заседании комиссии.

– Непременно, – кивнула Мэдди, подумавшая о том же. – Лучше, чтобы она снимала квартиру на пару с другой девушкой.

Когда Лиззи отлучилась, Билл принялся ее расхваливать:

– Какая чудесная девушка! Вы можете ею гордиться.

– Я горжусь, хотя не имею на это права.

Этим вечером они с Лиззи шли в театр. Джеку Мэдди сказала, что приглашена на устроенный комиссией женский ужин; он был недоволен, но, поскольку комиссию возглавляла первая леди, возразить не мог.

После возвращения Лиззи разговор вернулся к теме ее учебы и переезда в Вашингтон, чтобы быть ближе к матери. Для них все это походило на сбывшуюся сказку, но Билл был убежден, что обе это заслужили.

В пять часов он откланялся. Еще через несколько минут Мэдди попрощалась с Лиззи и, оставив ее в отеле, заспешила домой, увидеться с Джеком и переодеться для театра. Они с Лиззи собирались посмотреть новую постановку «Король и я» [7] . Мэдди предвкушала, как поведет Лиззи на первый в ее жизни мюзикл. Дочь ждало истинное удовольствие, и мать мечтала разделить его с ней.

Джека она застала за просмотром субботних новостей. Ведущие выходных дней имели более высокий рейтинг, чем Мэдди и Брэд, но Джек по-прежнему не соглашался с женой, утверждавшей, что это происходит по вине Брэда, который не подходит на роль ведущего. Затея Джека – избавиться от Грега – горько аукнулась. Но он по-прежнему во всем винил Мэдди. Продюсер был на ее стороне, однако опасался признаться в этом Джеку: перечить ему не осмеливался никто.

Джек запланировал ужин с друзьями, хотя не любил проводить уик-энд без жены. Он еще одевался, а ей уже пора было бежать. Они поцеловались на прощание, и Мэдди вышла из дома с приятным чувством: муж все еще был с ней ласков, и это сильно облегчало жизнь. Ей хотелось надеяться, что трудные времена остались позади.

Она заехала за Лиззи на такси, и они отправились в театр. Смотря представление, Лиззи реагировала как маленькая девочка, а в конце от души хлопала.

– Это лучшее из всего, что я когда-либо видела, мама! – воскликнула она, когда они выходили из театра.

В следующий момент краем глаза Мэдди заметила наблюдавшего за ними мужчину с фотоаппаратом. Вспышка – и он пропал. Мэдди решила не беспокоиться: скорее всего это был просто узнавший ее турист, которому захотелось ее сфотографировать. Она тут же об этом забыла: была слишком увлечена разговором с Лиззи. Вечер получился замечательный.

Такси довезло их до отеля, там Мэдди обняла дочь на прощание и обещала прийти утром к завтраку, что означало снова утаивать дочь от Джека. Она терпеть не могла его обманывать, но ничего другого не оставалось: Мэдди решила сказать ему, что идет в церковь, благо он туда никогда не ходил. После этого Лиззи должна была улететь обратно в Мемфис, а ее матери предстояло воскресенье в обществе мужа. Пока все шло гладко. Мэдди была в восторге от проведенного с Лиззи времени и в отличном настроении вернулась в Джорджтаун, домой.

Джек в гостиной смотрел поздний выпуск новостей. Она широко улыбнулась ему, все еще наслаждаясь вечером.

– Хорошо повеселилась? – невинно спросил Джек присевшую рядом с ним жену. Мэдди с улыбкой кивнула.

– Было интересно, – солгала скрепя сердце. Признаться, что была с Лиззи, она не смогла: ведь Джек строго-настрого запретил ей встречаться с дочерью.

– Кто там был?

– Конечно, Филлис, еще большинство женщин – членов комиссии. Все прошло отлично. – Ей не терпелось сменить тему.