место, ведите себя пристойно. Онорикайри, советую не

поддаваться на провокации этой гоп-компании.

– Хорошо, господин, - девушка наклонила голову

в знак согласия.

– Господин падишах, - захихикала Катя.

– Екатерина, - я бросил грозный взгляд на Аню,

усиленно разглядывающую что-то важное на потолке.
– Болтун —

находка для шпиона.

– А что я? Я ничего, - дочь старательно отводила

взгляд.

– Почему господин?
– меня заинтересовало

странное обращение, относящееся скорее к арабским странам.

– Так принято говорить старикам. Ой...извините, -

Онорикайри прикрыла рот ладошкой, словно сболтнула лишнее.

Девчонки засмеялись, Харисса тут же изобразила

древнего дедушку, еле-еле идущего с палочкой.

– Кхм, кхм, - прервал я зарождающееся веселье, -

У кого-то телефон разрывается.

Катя кинулась к столику с телевизором, где

лежали четыре смартфона. Дочери и внучка не брали их с собой в

путешествия по простой причине — в мирах, насыщенных

энергией, электроника выходила из строя.

– Да, мамуль...Да, нормально...Нет, что

ты...Дома...Да, все...И папа тоже...Сейчас передам...Держи, пап.

– Привет, Танюш.

– Привет, родной. Наконец-то застала тебя на

месте...Подожди секунду...Востриков, я тебе сейчас нос прищемлю.

Видишь, начальство занято...И что?...А потом я прибью твоего

лейтенанта. Так и передай. Всё, свободен...Извини, отвлекают тут

всякие, с настроя сбивают.

– И какой же у нас настрой?

– Отдохнуть хочу...год и семь месяцев...ну ты

понимаешь.

– Не совсем, - прикинулся я тугодумом.

– Серёж, ну не буду же я кричать на весь штаб,

что хочу заделать ребёнка с законным мужем. Народ сразу

обрадуется, расслабляться начнёт.

– Ах, вот о чём речь...ты же вроде не думала, -

подзудил Татьяну.

– Глупая была, признаюсь. Мне даже недавно сон

приснился, как сына нянчу, да такой чёткий, словно наяву. Я чуть

было среди ночи к тебе не сорвалась. Серёж, давай отпуск возьму и

прогуляемся куда-нибудь?

– Согласен, совместим приятное с полезным. Мне

генерал Арташев задачку одну подкинул...

– Братика хочу, - горячо зашептали в ухо, не

занятое мобилой.

– Погоди, Тань, я тут сейчас эльфиек разгоню и

продолжим разговор.

– Какие ещё эльфийки?

– Четыре штуки с растопыренными ушами, а пятая

как наблюдатель, - я прикусил язык, понимая, что сморозил не то.

– Не поняла..., - вслед за словами распахнулся

переход и в комнату шагнула Мама — полновластная хозяйка

местного Десантно-Штурмового Батальона, окинула

«рентгеновским» взором всю компанию и сразу выделила

посторонний женский пол, испуганно прячущийся за Морану.
– А

ну-ка, новенькая, покажись...м-да, тощевата больно. Ничего, и не

таких откармливала.

– Мама, мы не в армии, - пискнула Катя.

– Молчать. Не спорить с матерью. Все кругом и на

кухню шагом марш, готовить обед. Я скоро подойду — проверю.

Девчонки засопели, подхватили замороженную

Онорикайри и утопали греметь кухонной утварью.

– Садись, гроза тельняшек и прочих солдатиков, -

я похлопал ладонью рядом с собой.
– Подождёт твой ДШБ, никуда

не денется.

Татьяна пристроилась мне под руку, тело

расслабилось, с лица ушла властность:

– Знаешь, чего мне сейчас хочется? Только не

смейся...помурлыкать довольной домашней кошкой. Мы так редко

бываем вместе.

– Как я тебя понимаю, - за цоканье языком

получил тычок в бок.

– Не ёрничай, у меня служба.

– Понимаю, дела и всё такое. Однако вряд ли кто

поверит, что падишах видит своих благоверных не чаще, чем раз в

полгода. А то и реже.

– Это кто осмелился тебя так назвать?

– Катерина.

– Ну я ей сейчас...

– Не стоит, - я придержал дёрнувшуюся супругу.

– Балуешь детей.

– Зато ты строга.

– Это девчонки, за ними глаз да глаз нужен.