— Шампунь! Бальзам!

— Дорогая, мне немного холодно, — смущенно пробормотала Маргарет, обхватывая руками колени. — Не могла бы ты добавить горячей воды?

Сильви молча повернула кран. Джейн заметила, что ее губы плотно сжаты. Наклонившись вперед, Джейн дотянулась до банки с пеной для ванны и плеснула немного в воду.

— Джейн… — выдохнула Сильви.

— О, это чудесно, милая, — сказала Маргарет, когда начала появляться пена. Она поймала несколько пузырей, потом зачерпнула полные ладони. Подняв их к окну, она в восторге смотрела на то, как пузыри блестят, переливаются; она оглянулась на дочерей, чтобы убедиться, что они обе это видели.

— Это мило, мама, — сказала Джейн.

— Дай я посмотрю твою ногу, — строго позвала Сильви, наклоняясь, чтобы проверить, нет ли инфекции.

Маргарет с удовольствием посидела бы в теплой воде до тех пор, пока пена не исчезнет, но Сильви велела ей возвращаться в постель. Сестры помогли выбраться пожилой женщине из ванной, и Сильви вытерла ее большим белым полотенцем. Джейн стояла рядом и держала наготове ночную рубашку из ирландского шелка. Вместе они проводили ее до кровати.

— Сильви, ей надо… — начала было Джейн, когда они спускались вниз.

Но Сильви лишь ускорила шаг, огибая угол и заходя в кухню. Там она начала готовить чай. Ее голубая футболка промокла во время купания. Тонкие руки казались твердыми и мускулистыми: за последние годы ей слишком часто приходилось поднимать тяжести. Светлые волосы падали на плечи, пряча ее лицо.

— Я знаю, что ей нужно, — голос Сильви звучал устало, — для нас это обычный порядок дел.

Джейн смотрела на нее. Ей хотелось быть более чувствительной. Да, под этой крышей когда-то случилась неприятная история. Но Сильви была ее младшей сестрой. В последние месяцы, зная, что Сильви уволилась с любимой работы, слыша усталость в ее голосе, видя всю эту рутину, Джейн стало сложно скрывать причину своего приезда.

— Ты все делаешь потрясающе, Сильви, — произнесла Джейн.

Сильви передернула плечами, ожидая, пока закипит чайник. Вода уже начинала шипеть.

— Ей понравилась ванна с пеной, — сказала Сильви. — Она рада, что ты здесь.

— Ты знаешь, почему я здесь, да?

Сильви посмотрела в глаза Джейн. Джейн сглотнула, как будто она была поймана человеком, который знал ее очень хорошо, чем кто-либо еще в этом мире. Шли секунды, и Джейн почувствовала, как Сильви смотрит прямо в ее сердце.

— Лучше бы я не знала, — промолвила Сильви, — но я знаю. Это связано с тем, почему ты одалживаешь у меня машину.

Джейн покраснела и посмотрела вниз.

— Нет, это связано с мамой. И с тобой. Ей нужно больше заботы, чем ты можешь дать ей.

— Мы справляемся.

— Ты вымоталась. Я даже не знаю, смогла бы ты поднять ее сама, если бы меня здесь не было.

— Ты меня недооцениваешь. — Сильви напрягла мускулы. Чайник засвистел, и она выключила конфорку.

— Тем не менее ты бросила работу.

— Кто бы говорил! Кто управляет твоей пекарней?

— Мне необходим было отдохнуть, — спокойно сообщила Джейн, — последний раз я была в отпуске пятнадцать лет назад…

— Ну все равно. Я просто ушла. Все прекрасно это поняли. Вся школа любила маму — она же была их директором.

— Редкое сочетание любви и страха. — Джейн улыбнулась. — Так же, как это было здесь.

— Она была для нас и матерью и отцом, — ответила Сильви.

Сердце Джейн сжалось при этих словах. Мать постоянно напоминала им об этом. Их отец поначалу уезжал лишь ненадолго. Странствующий торговец, постепенно он стал все реже и реже бывать дома. Джейн помнила, как она стояла на коленях у окна, наблюдая, как его машина едет вниз по улице. Она даже могла узнать свет его фар — среди всех остальных машин. Она любила его так сильно, что чувствовала пустоту внутри, когда его не было дома.

— Ты никогда не думаешь о том, где он сейчас? — спросила Джейн.

— Никогда, — напряженно ответила Сильви.

— Правда? — Джейн смотрела, как Сильви высыпает чай в синий заварочный чайник и заливает его кипятком. Мама что-то крикнула сверху.

— А ты?

— Все время, — мягко произнесла Джейн.

— Тогда тебе вдвойне тяжело.

— Что ты имеешь в виду?

— Я знаю, куда ты ездишь на машине, Джейн, — сказала Сильви, — ты ездишь к яблоневым садам.

Джейн уставилась на пар, поднимающийся из чайника.

Прозвучал низкий свисток, спугнув всех демонов, что жили у нее в душе. Они хранили ее горе и вину, и она давно перестала пытаться прогнать их прочь.

Джейн не хотела отдавать ребенка, но Маргарет уговорила ее. Она понимала, что план матери был составлен «для ее же блага и блага ее ребенка». Она знала, что у ребенка будет хороший дом, достойный уход, много, много больше того, что могла предложить сама Джейн.

Маргарет итак была крайне недовольна, что Джейн пропустит целый семестр в университете. Ей надо жить своей жизнью… да и вообще, что она знает о воспитании детей?