Ливви очень внимательно следила за каждым моим движением. Я стал наклоняться ближе к ней, и делал это медленно, предоставляя ей возможность сказать ‘нет’, или оттолкнуть меня. Осторожничая, одной рукой я уперся о ее дверь. Я не хотел обрушивать на нее вес своего тела. Пока не хотел.

Я потерся о носик Ливви, побуждая ее слегка приподнять голову. На своих губах я чувствовал ее дыхание, ставшее быстрее и тяжелее, чем прежде. И наконец, увидел, как она закрыла глаза и наклонилась вперед.

Проводя кончиком своего языка по ее нижней губе, я уговаривал Ливви открыться мне. Я не хотел торопить события. Вернее, хотел, но понимал, что делать этого не следует.

Я хотел прижать ее к двери, сорвать с нее трусики и погрузиться в нее, но подозревал, что она не будет от этого в таком же восторге, как и я. На тот момент, мне было достаточно чувствовать, как для меня раскрывались ее губки.

Я придвинулся еще ближе, проглотив своим ртом ее негромкий всхлип. Она хотела меня. Она хотела меня так же сильно, как и я ее.

Я долго целовал Ливви, не в силах насытиться ее стонами. Мне нравилось пугать ее, отклоняясь, и заставляя ее подаваться вперед, преследуя мои губы. Я был абсолютно уверен в том, что правильно воспользовавшись своими навыками, сумею затащить Ливви к себе в постель, где смогу насладиться каждым дюймом ее великолепного тела, ласкать ртом ее киску, и, обернув ее ножки вокруг себя, трахать, пока во мне не останется ни капли спермы.

Я услышал собственный стон, но мне было плевать. Я не занимался сексом несколько месяцев, а о том, что у меня было после Ливви, не стоило упоминать, или даже думать. Несмотря на мастурбацию перед нашей встречей, мои яйца до сих пор ощущались тяжелыми.

Воспользовавшись возможностью, я убрал свою руку от двери и провел ладонью по ее плечу, чтобы понять реакцию Ливви на мое прикосновение.

– Калеб, - вздохнула она.

Вцепившись в края своего сидения, Ливви слегка выпятила грудь, глубже и жестче проникая своим языком в мой рот.

Блять! Да!Хотел прокричать я.

Я потянулся к ее груди, и как только почувствовал под своей ладонью твердость ее соска, мой член дернулся. Я понял, что под платьем на ней не было бюстгальтера, а тонкая материя ее одежды позволяла мне чувствовать каждый изгиб ее тела.

Спешно, я отстегнул ремень безопасности, убирая его куда подальше, и оттянул ткань в сторону, открывая своему взору прекрасную грудь Ливви.

– Калеб!

На сей раз, это был не вздох. Она немного паниковала. Но я не позволил этому себя остановить. Я все еще слышал в ее голосе желание.

Положив руку на ее грудь, я сомкнул губы вокруг ее торчащего соска, с жадностью всасывая его в рот. Я громко простонал и схватился еще крепче, когда Ливви вскрикнула, а ее руки зарылись в мои волосы, притягивая меня ближе.

Где-то в уголках своего затуманенного похотью сознания, я понимал, что ситуация была не совсем идеальной. Несмотря на всю сексуальность Галлардо Суперлеггера, в ней было довольно неудобно и она, определенно, не была предназначена для задуманного мною трах-марафона.

Собрав весь свой отсутствующий самоконтроль, я оторвался от сладкого соска. Было трудно вновь не впиться в него, когда отклонившись, мне удалось хорошенько рассмотреть Ливви. Ее тело было отклонено в сторону, голова прижата к двери, а платье съехало набок, открывая одну грудь, сосок которой стал твердым и влажным от моего рта. Ее помада заслуживала награду, потому как, на удивление, осталась на положенном ей месте, а не размазалась по всему лицу.

– Позволь мне отвезти тебя домой, Ливви. Пожалуйста. Я больше ни одной гребаной секунды не могу быть так близко к тебе, и не быть внутри тебя.

Я раскрыл все свои карты, показав ей, какими были мои намерения.

Ливви неспешно пыталась отдышаться. Ее темные глаза смотрели на меня с похотью, но также с мириадами других, плещущихся в них эмоций.

– В чем дело? Я знаю, что ты хочешь этого так же, как и я.

Я старался убрать из своего голоса раздраженные нотки, но практически невозможно не звучать как засранец, когда член настолько твердый, что им можно забивать гвозди, а мозг тормозит с выполнением своих функций.

Ливви посмотрела на меня с опаской.

Грустно было признавать, но это было то самое выражение лица, которое я так хорошо выучил за проведенное вместе с ней время. Таким образом, она, наверное, показывала свой страх в отношении моего раздражения.

Затем она осторожно принялась поправлять платье, пряча в нее свою грудь. Ливви все никак не могла перестать ерзать, и с каждым ее движением, становилось все очевиднее, что она обдумывала свои последующие действия.

После того, когда ее изумительная грудь оказалась вне поля моего зрения, а ее эффектное платье было разглажено, придавая своей хозяйке более скромный вид, она, заговорила.