В какой-то момент я всё же сделала это, потому что думала, что больше не смогу дышать этой вонью из пота и никотина и как только я встала, мои ноги начало болезненно покалывать. Я так долго не двигалась, что они замлели. Я больше ничего не видела, когда проталкивалась мимо всех этих празднующих, радостных людей, не понимала, что они говорили или кричали, возможно, они даже звали меня, Сеппо, Сердан и Билли, но меня это не волновало, я хотела только на свежий воздух и побыть одной.

Одурманенная я, шатаясь, вышла из двери на улицу, и мне пришлось остановиться уже через нескольких шагов, потому что у меня сильно закружилась голова.

Но не это было моей самой большой проблемой. Что-то застряло у меня в горле, сжимало его, так что я с трудом глотала, я ничего не могла с этим поделать. Откашляться тоже не могла.

– Эй, Люси, Нагоняющая ужас на улицах. Не твой день, да?

Слишком слабая для контратаки я только, вздыхая, подняла веки и узнала купаж Леандера, которого встретила ранее. Теперь, вблизи, он вообще не был похож на Леандера, поняла я с облегчением. Только волосы напоминали мне его, в остальном между ними не было ничего общего. Тем не менее, на его глаза надвинулись голубой и зелёный глаза Леандера, в то время как я рассматривала его.

Заморгав, я с трудом избавилась от них.

– Вот.
– Тип залез в карман своей куртки и вытащил из него небольшую бутылочку.
– Это поможет. До дна и всё пройдёт.

Я хотела сказать ему, что не пила алкоголя. И уж точно не позволю уговорить себя сделать это какому-то, не весть, откуда взявшемуся знакомому Сеппо. Что у меня уже и без алкоголя было достаточно проблем.

Но он уже открутил небольшую крышечку, а свою собственную бутылочку зажал между зубов. Красивые, белые, ровные зубы.

Как у Сердана. И разве он не смотрел на меня немного так же, как смотрел Сердан? Смесь Леандера и Сердана? Волосы Леандера, взгляд и зубы Сердана?

Ошеломлённо я наблюдала за собой, как взяла бутылку и зажала её горлышко, как и он, между зубов. Он усмехался, в то время как запрокинув голову назад, позволив жидкости течь в своё горло.

Недолго думая, я повторила за ним. Эта штука была на вкус ужасной. Она обожгла мне миндалины и из-за неё у меня на глаза выступили слёзы, но я не закашляла и не выплюнула её, а сделала вид, будто делала такое уже сто раз. С удивлением я поняла, что моё горло после первых секунд паники стало более свободным и тёплым. Более расслабленным.

Давление на него стало меньше.

– Меня зовут Янник.
– Тип протянул мне свою руку и кивнул, одобрительно и в тоже время развлекаясь.
– Ты крепкий орешек, да?

– Можно сказать и так.
– Мой язык почти спотыкался на слогах, но меня это не беспокоило. Мне это даже нравилось.

– Но и у тебя тоже есть чувства, сладенькая.

– Посмотрим, - ответила я неопределённо, протянула руку вперёд и засунула её в карман его куртки. О хорошо. Там хранилось ещё больше таких бутылочек. Одной мне было недостаточно.

– Эй, помедленнее, не так быстро ...
– Но Янник не остановил меня, когда я открыла для нас следующие две.

В этот раз мы скрестили наши руки, как я видела, как тоже самое делали другие ребята - это называлась выпить на брудершафт. Когда я при этом приблизилось к нему, то подумала о нашем с Серданом первом поцелуе.

Тогда в Ландшульхайме, перед дверью в общую комнату. Теперь он целовал темноволосую красавицу, всего лишь в нескольких метрах от меня. Да, мне нужно было выпить ещё, по-другому просто было нельзя, прежде всего потому, что мне показалось, что Янник пах так же, как и Сердан.

После третьей бутылочки я сопротивлялась лишь слабо, когда Янник вместо того, чтобы поцеловать меня в щёку, поцеловал в губы. Мне было так мягко тепло, я была такая уставшая, и всё вокруг меня кружилось, он должен был держать меня, не то я бы упала. Я почти могла наблюдать за тем, как водоворот в моей голове становился глубже, сужая круги, и забрал с собой всё, что было важно.

Больше всего мне хотелось бы, чтобы он забрал и меня тоже. Только когда я почувствовала слабую, ноющую боль на моём горле и руку на внутренней стороне моего бедра, тёмный водоворот стал немного слабее.

Он лапает тебя ... ему нельзя ... Люси, сделай что-нибудь ... Это был мой собственный голос? Нет, он был более глубоким, более хриплым ... и шёл из далека ... почти что пение ... Люси, ангел, ты ведь этого собственно не хочешь ... ты этого не хочешь, это не ты ... Проснись!

– Убери руки или я убью тебя! Эй! Прекрати, я сказал! Оставь её в покое!
– Кто-то ударил, и внезапно у меня больше не было опоры, и я упала вперёд на колени. Земля подо мной качалась, туда-сюда, в сторону, назад, как в одном из этих сумасшедших каракатицах на ярмарке, только в них меня никогда не тошнило.