Вадим лежал без движения и не обращал на мои слова ни малейшего внимания.

– Вадим, ты живой?

– Живой…

– А чего молчишь?

– Что ты хочешь от меня услышать?

Я слегка растерялась.

– Я хочу, чтобы ты сказал, что очень рад меня видеть.

– Я очень рад тебя видеть, – безразлично повторил Вадим.

– Что-то я особой радости не наблюдаю.

– А что я, по-твоему, должен делать? Скакать на кровати? Ты же видишь, у меня стоит капельница.

Я замолчала. Больные люди становятся злыми и раздражительными. Я и сама точно такая же.

– Может, тебе принести чего?

Вадим приподнял голову. В его глазах стояли слезы.

– Вика, ты была на похоронах?

Я не ожидала такого вопроса, была не готова к ситуации подобного рода.

– На каких похоронах?

– На Милкиных.

Сев на кровать рядом с Вадимом, я взяла его за руку и прошептала:

– Вадим, ты знаешь?

– Да. Ко мне вчера приезжала мать.

– Извини. Я хотела как лучше. Я не поехала на похороны. Такое зрелище не для слабонервных. Я буду навещать ее. Нам всем будет ее не хватать.

– А кто ее…

– Не знаю. Ранили тебя, пытались убить меня, а теперь Милка… Слишком много случайностей.

По щекам Вадима текли слезы. Очень тяжело смотреть, как плачет взрослый мужчина. Мне всегда казалось, что мужчины не умеют плакать, а оказывается, умеют… Когда теряют…

– Сначала я потерял Ольгу, теперь Милу, – застонал Вадим и прикусил нижнюю губу.

– Ольга жива. В тот момент, когда ты нашел ее на пляже, она крепко спала. Я разговаривала с ней по телефону.

– Она умерла…

Вадим закрыл глаза и сжал кулаки. Я не стала ему мешать и вышла из палаты. Никто не должен видеть мужские слезы. Вадиму нужно побыть одному и постараться смириться с теми испытаниями, которые выпали на его долю.

Глава 27

Я даже не задумывалась над тем, что я должна делать дальше. Мне хотелось только одного. Найти Ольгу и уговорить ее съездить к Вадиму. В моей сумочке лежала записная книжка Милы. Быстро ее пролистав, я нашла адрес Ольги и, поймав такси, поехала в Строгино.

Наверное, это был первый случай в моей жизни, когда я почувствовала себя крайне неуютно без спиртного. Мне захотелось хоть немного выпить, ослабить свое горе. Но это не выход из положения. Если Ольга согласится приехать в больницу, я почувствую себя более спокойно. В этот момент зазвонил мобильный, и я услышала родной голос Юрца:

– Вика, ты где? Я звонил на домашний, но ты не отвечаешь. Обещала же сидеть дома и не высовывать нос!

Юрец был очень взволнован и даже не пытался это скрыть.

– Я вышла в магазин. Всего на несколько минут, честное слово.

Мне было стыдно обманывать любимого человека, но я знала, что у меня просто нет иного выхода.

– Ты меня не обманываешь?

– Нет.

– Как вернешься, обязательно позвони.

Сунув мобильный в сумочку, я уставилась в окно и в который раз подумала, что никого и никогда не любила так, как Юрьевича. А ложь… Но это так, несерьезно… Любая женщина должна хоть немного лукавить… В этот момент вновь раздался звонок. Я быстро ответила:

– Юр, я же не на самолете полетела. Я еще не вернулась.

– Звоню по другому поводу. Как ты смотришь на то, что с завтрашнего дня у тебя будет телохранитель?

– Телохранитель?

– Вот именно.

– Юр, но это же очень дорого.

– Жизнь намного дороже, и ты уже успела в этом убедиться.

– Ну хорошо. Если ты считаешь, что это необходимо, я не буду возражать.

Я сунула телефон в сумку, Да, нет ничего дороже заботы близкого человека!

Машина остановилась у подъезда Ольги, я рассчиталась с таксистом и вошла в дом. Сердце учащенно билось, словно хотело выскочить из груди. Только бы она согласилась… Вадим сможет выкарабкаться и поверить, что не все потеряно. Подойдя к нужной квартире, я нажала на звонок и принялась ждать. Мне повезло. Дверь открыла Ольга. Она была чем-то расстроена и пребывала не в самом лучшем расположении духа. И все же правду говорят, что красоту ничем не испортишь, даже жизненными передрягами и плохим настроением. Я постаралась взглянуть на нее Милкиными глазами и почувствовала себя очень скверно.