Шрифт:
— Лейтенант, приказываю вам проводить госпожу герцогиню в Бель-Иль в сопровождении ваших гвардейцев! — громко распорядился губернатор, а шепотом добавил:
— И не выпускать ее из дворца ни под каким предлогом!
Адриан машинально схватился за эфес шпаги, однако сражаться одному было бы чистейшим безумием. Флорис, увлеченный Эмилией, казалось, ни на что не обращал внимания.
Молодой граф де Вильнев-Карамей склонил голову под ударом судьбы. Карета тронулась в окружении солдат. Никаких сомнений не оставалось.
БАТИСТИНА БЫЛА АРЕСТОВАНА.
15
По парку неторопливо двигались амазонка и всадник.
Батистина опустила муслиновую занавеску.
— Ну что ж, пусть катается со своей шепелявой дурехой, мне это совершенно безразлично!
Герцога де Бель-Иля похоронили двадцать три дня тому назад. По утрам к Эмилии пунктуально являлся Флорис, и оба отправлялись на прогулку верхом — с каждым днем все более продолжительную. Именно в эти минуты и могла видеть Батистина молодого дворянина из окна своих покоев, где сидела взаперти вместе с фрейлинами.
Великолепная плантация охранялась солдатами Никто не имел права встречаться с княгиней. К великой ярости Батистины, и Флорис не подавал прошения об аудиенции. В Бель-Иль он приезжал только ради прекрасных глаз Эмилии.
Напротив, граф Жеодар Кастильон дю Роше, Эрнодан де Гастаньяк, Яан Легалик и, разумеется, Адриан де Вильнев-Карамей обратились к губернатору за разрешением нанести визит герцогине де Бель-Иль. Всем им губернатор ответил решительным отказом. Надо признать, что несговорчивость несчастного маркиза имела основания — почти каждый день он получал новые устрашающие сведения о «княгине».
Началось следствие. Пока два чиновника занимались сбором доказательств, Батистину содержали под стражей в собственном дворце. Заключить ее в тюрьму означало бы вызвать неслыханный скандал. Господин де Водрей колебался, не мог ни на что решиться. Если великая княгиня действительно была племянницей царицы, то реакцию короля нетрудно представить — подобная ошибка могла бы стоить губернатору головы!
Желая обезопасить себя, господин де Водрей предпочел дожидаться инструкций из Версаля. Если ветер будет благоприятствовать, через полгода их можно будет получить.
Зато в Новом Орлеане новости, благодаря госпоже де Сент-Эрмин, распространялись очень быстро. Уже через несколько дней губернатор убедился в своем бессилии что-либо утаить. Ошеломленные жители Нового Орлеана узнали, что княгиня обвиняется в следующих преступлениях: узурпация титула, подделка документов, кража рабов и драгоценностей, полигамия, вооруженный захват корабля, связь с воровским миром, колдовство, участие в черных мессах и всевозможных оргиях и т. д. и т. п. Нет нужды говорить, что последние злодейства были добавлены к списку госпожой де Сент-Эрмин и прочими кумушками, которые с наслаждением смаковали ужасающее прошлое великой княгини!
Почти каждый день губернатор наведывался в Бель-Иль, один или в сопровождении двух следователей, чтобы допросить преступницу, которую вынужден был по-прежнему именовать герцогиней де Бель-Иль, ибо бракосочетание совершилось по всем правилам.
— Господь Всемогущий! Ну и ситуация!
Господин де Водрей вытирал лоб платком, выходя из кареты перед замком Бель-Иль. Каждый допрос превращался в муку для бедного маркиза. «Княгиня» откровенно забавлялась, отвечая, как ей вздумается, а судейские чиновники, страшась ответственности, предоставляли губернатору самому вести дебаты.
Единственное, что удалось достоверно установить, — это таинственное исчезновение всех цветных слуг княгини. Они словно бы испарились. В доносе говорилось, о плантации возле озера Поншартрен — губернатор послал туда солдат, но никаких результатов это не дало. Дом был совершенно пуст, хотя маисовые и хлопковые поля содержались в должном порядке.
В замке Бель-Иль дело обстояло ничуть не лучше. Старая кормилица княгини, некая госпожа Элиза, упорно не желала отвечать на вопросы, а на упреки господина де Водрея ворчливо огрызалась:
— И когда вы отстанете от моей голубки со всем этим вздором!
Виновность же фрейлин можно было бы доказать одним путем — заставить раздеться с целью убедиться, действительно ли у них на плече клеймо в виде цветка лилии, как утверждалось в доносе. На такую крайность, однако, господин де Водрей решиться не мог.
— Что здесь происходит, Прадель?
Губернатор обращался к своему лейтенанту — именно этому офицеру было поручено охранять герцогиню де Бель-Иль. Из негритянских хижин доносились странные завывания. Лейтенант пожал плечами.