– Пыль стирать.

– А я руками. – Я посмотрела на Олега глазами, полными слез, и затряслась от страха.

– Что?

– Я руками хотела пыль стереть.

– Ты сама думаешь, что говоришь?

– Нет, – отрицательно покачала я головой. – И когда я сказала, что ты промахнешься, я тоже ни черта не думала. Я не знаю, что это за конверт, и знать не хочу. Я его в глаза не видела и даже не догадываюсь, что там лежит.

Олег сделал шаг в мою сторону, а я, почувствовав приближение беды, отступила назад и умоляюще прошептала:

– Только не убивай! Я не хотела…

– Что ты не хотела?

– Я не хотела заглядывать в этот конверт. Это получилось как-то машинально.

Когда Олег уверенно направился в мою сторону, я стала двигаться назад и, почувствовав, что коснулась стены, вновь прошептала:

– Не убивай…

Недолго думая, Олег взял меня за горло и с угрозой в голосе спросил:

– Послушай, откуда ты знаешь, что я должен его убить?

– Я ничего не знаю. – В тот момент, когда он сжал мое горло, я закашлялась и прохрипела: – Я клянусь, что я ничего не знаю. Ты меня неправильно понял.

– Я понял тебя как надо. Если ты сейчас не ответишь на мой вопрос, то я просто тебя задушу.

– Я все скажу, – хрипло ответила я и попросила его убрать руки от моего горла.

– Говори. – Мужчина ослабил хватку и повторил еще раз: – Говори, я сказал.

– Я подслушала, как ты говорил с тем мужчиной, который приезжал к тебе в гости. Я стояла за дверью и смотрела в замочную скважину.

– Что ты слышала?

– Только самое начало разговора. Совсем немного. Я ничего толком не запомнила, все как-то из головы вылетело.

– И что именно ты услышала?

– То, что меня убьют, – произнесла я с особой скорбью и ощутила, как к моему горлу подкатил ком. – Ты сказал, что убьешь меня в любом случае. У меня нет никаких шансов.

– Что еще?

– И еще то, что ты должен убить банкира. Услышав это, я быстро отошла от двери и направилась в свою комнату. Мне стало страшно.

– Можно подумать, до этого момента тебе не было страшно.

– Было, но после того, что я услышала, мне стало как-то не по себе. У меня подкосились ноги, и я чуть было не потеряла сознание. Если бы я осталась стоять еще хоть пару минут, то просто рухнула бы на пол. У меня больше не было никаких, ни моральных, ни физических, сил.

– А тебе кто-нибудь в детстве говорил о том, что подслушивать нехорошо?

– Говорил. – Я посмотрела на мужчину глазами, полными слез.

– И какие ты сделала выводы?

– Что подслушивать нельзя, – отчитывалась я, словно школьница. – Просто возникла такая жизненная ситуация…

– Ты считаешь, что она дала тебе право подслушивать чужие разговоры?

– Меня интересовало, как сложится моя дальнейшая судьба. Я просто хочу жить.

– Я тебе уже тысячу раз объяснял, как сложится твоя судьба.

– Я хотела услышать об этом в тысячу первый раз.

Я смотрела на мужчину, будто раненое животное, и ждала, что Олег уберет руку от моего горла и я наконец-то смогу отдышаться.

– А тебе его жалко? – Я не ожидала услышать подобный вопрос, поэтому сразу растерялась.

– Банкира?

– Ну да, я больше пока никого убивать не собираюсь.

– Конечно, жалко.

– Почему? Ты же его совершенно не знаешь?

– Потому, что он пока еще живой человек.

– Но ведь ты его совершенно не знаешь!

– Всегда жалко, когда кто-то умирает. Даже незнакомый человек. У него же, наверно, есть семья, дети. Его любят и ждут, и даже жутко подумать о том, что в один прекрасный момент его родные не дождутся.

– Надо же, какая ты сентиментальная! Что поделаешь, но в этой жизни иногда происходят неприятные вещи. Это человек имеет столько денег, что с такими деньгами достаточно сложно и страшно жить. В этой жизни за все приходится платить, и даже за то, что ты имеешь много денег, так много, что в один прекрасный момент понимаешь, что за эти деньги могут убить и тебя не спасет никакая, даже самая серьезная охрана. И знай, голубушка, за просто так никто никого не убивает. Убивают только в том случае, если кто-то кому-то переходит дорогу или просто мешает своей несговорчивостью. Ты сейчас строишь из себя такую паиньку, а ведь совсем недавно ты сама чересчур хладнокровно убила любовницу своего мужа.

– Я?!

– Ну понятно, что не я. Я работаю только со снайперской винтовкой с оптическим прицелом и не балуюсь другими погремушками.

Собрав последние силы, я отвела от себя руки Олега, отдышалась и на ватных ногах дошла до ближайшего кресла.

– Тебе дали неверную информацию. Я не убивала. Когда я зашла в квартиру, девушка уже была мертва. Она пролежала там ровно сутки. Я сама вызвала милицию и дождалась приезда опергруппы. Все в один голос говорят, что убийца – Лешка. Мне очень тяжело в это поверить, но убить Лену больше некому.