Таким образом, леди Анарилотиони очутилась на диване у своего шефа. Невзирая на репутацию аскета, опыта по раздеванию девушек у Эрина имелось предостаточно. Собственно, настоящему рыцарю не возбраняется знать устройство всяких там крючочков и застежечек, верно? Плащик, сапожки, чулочки и платье откочевали на старое кресло возле давным-давно сломанного телевизора, а их хозяйка, оставленная в красивом, но вполне целомудренном нижнем белье, свернулась уютным клубочком под пледом.

И уж было собрался Эрин выключить в комнате свет, как девушка вдруг заворочалась и капризно захныкала:

–  Опять… где…мрзк…у-у-у…

–  Чего?
– опрометчиво наклонился над ней эльф.
– Водички дать?

И был безжалостно схвачен за уши.

–  Арк! Скотина! Мурзика отдай! Отдай Мурзика!
– сквозь сон заверещала Нолвэндэ.

–  Какого тебе Мурзика?

Эрин попытался вырваться из мертвой хватки девичьих ручек да не на ту нарвался. Нол так и норовила выдрать его уши с корнем.

–  Моего Мурзика! Грифончика плющевого!

–  Отдам! Отдам! Сейчас отдам! Отпусти! Пожалуйста!
– попросил её эльф.

–  Смотри у меня!
– грозно пробурчала девушка, не раскрывая век. Но уши освободила.

Спасая нелишнюю часть своего тела, энчечекист заметался по квартире в поисках подходящей замены, пока не вспомнил о раритете, доставшемся ему от предыдущего владельца служебного жилища. На верхней полке плательного шкафа уже много лет пылилась шапка-ушанка из кроличьего меха. Серенькая такая, очень милая и трогательная, ни разу ненадеванная. Опять же, ушки на завязочках вполне могли сойти за грифоньи крылья.

–  Вот твой Мурзик, держи, - сказал Эрин и подсунул девушке импровизированную замену любимой игрушке.

–  Мур-мурзик, - блаженно прошептала Нолвэндэ, обнимая мяконькую шапку.

Тут было от чего подкоситься коленкам.

"Эру Великий! Ядреные тебе пассатижи в бок!
– подумал Эрин, глядя на мирно почивающую мыслечтицу.
– И туда же - смывать позор на чести своего семейства кровью и с оружием в руках! Она в своем праве! Зашибись! А я её - на стриптиз, в реконструкторскую и в морг. Кого мне прислали? Ребенка, в сущности. Хорошего домашнего ребенка. Что ж ты, ап-Телемнар - скотина ушастая, делаешь?"

С этой мыслью эльф отправился на кухню перекурить по случаю окончания долгого трудового дня. Оно бы еще и выпить не помешало, но голова болела так, словно мозги запекали в микроволновке. Впрочем, спящий в соседней комнате, хороший домашний ребенок совсем недавно обошелся с содержимым черепной коробки не слишком деликатно.

И в миг первой затяжки зазвонил телефон. Телефон Нолвэндэ, который остался лежать в кармане Эриновой куртки. А на мониторчике вибрирующего "Палантира" высвечивалось пугающее до икоты: Мамулик.

Помимо воли, нажимая на зеленую кнопочку "Прием", энчечекист вытянулся и замер по стойке "Смирно!"

–  Алло! Это начальник вашей дочери, леди Аэриэн, - отчеканил он.

–  Добрый вечер, Эринрандир, - радостно прощебетала мадам Анарилотиони по ту сторону радиоэфира.
– А где моя дочурка?

–  Спит, миледи, - честно признался Эрин, покрываясь холодным потом, и вся долгая жизнь пронеслась перед его глазами.

–  Надеюсь под вашим присмотром?

Самое удивительное, что в голосе бывалой грифонолетчицы чувствовались игривые нотки. К чему бы это? К пожиранию заживо боевыми грифонами?

–  Естественно. Но я вас уверяю, миледи, честь вашей дочери…

–  В надежных руках, - звонко рассмеялась Аэриэн.
– Я абсолютно уверена в вашем благородстве, милорд ап-Телемнар, можете не оправдываться. Подозреваю, моя малышка, будучи на ответственном задании, слегка перебрала линдарского.

–  Совсем чуть-чуть. Просто вечер выдался тяжелый, миледи.

–  В НЧЧК не бывает легких вечеров.

Они еще некоторое время поболтали на разные отвлеченные темы и распрощались, если не друзьями, то сообщниками. На прощание леди Аэриэн попросила передавать малышке привет, а утром как следует отругать и припугнуть отсылкой в отчий дом.

–  Служба мой дочери под вашим началом - огромная честь для всей нашей семьи, милорд, - заявила знаменитая грифонолетчица и отключилась, оставив Эрина в полнейшей растерянности и смущении.

Оказывается, далеко не все в высших сферах позабыли о его скромной, хотя и слегка припаленной шкуре. Странно, но приятно.

В ванной, поскуливая тихонечко от боли, Эрин отмылся от крови, внимательно изучил побои на предмет облегчения страданий и в очередной раз подивился крепости своих костей. А ведь Нэо Карлсон, кажется, задался целью сделать из эльфа отбивную на ребрышках. У него почти получилось, надо заметить.