При этих угрожающих словах кёрн Ливинны вздрогнул и, наверное, уже в тысячный раз пожалел, что пришёл сюда, а я поняла, что задерживаться у них в доме мне точно не стоит.

— Тогда едем, — я положила свою руку на сгиб локтя аттана, желая отвлечь его внимание от Советника. Мужчина взглянул на мои пальчики, сжимающие ткань камзола, потом на меня, давая понять, что оценил мой манёвр, и сквозь холод взгляда я всё же заметила тень удивления.

— Едем, — повторил он, и, пропустив встрепенувшихся гостей вперёд, мы пошли на выход.

Филипп оказался белокурым ангелочком с ямочками на щеках. Он рисовал с няней на свежем воздухе и при виде гостей ничуть не смутился. Он помахал дедушке, подзывая его, чтобы показать свой рисунок. Удивительно, но при физическом недостатке, приковавшем его к креслу, мальчик выглядел вполне счастливым и оживлённым. Только няней его была крупная женщина. Наверное, её подбирали с учётом того, чтобы она могла носить ребёнка.

— Чай? — гостеприимно предложили нам.

— С удовольствием, — согласилась я. Дело в том, что в карете я ехала рядом с аттаном и до сих пор испытывала напряжение от вынужденной близости с ним. Выпить чего-нибудь оказалось кстати.

Хозяйка дома приказала накрыть стол на открытой террасе, откуда был хорошо виден внутренний дворик, где гулял ребёнок. Советник общался с внуком и подходить к нам не спешил. Ещё бы! Всю дорогу разговор не клеился, и чувствовалось, что они очень волнуются.

Мы выпили чай, и я попросила познакомить меня с ребёнком. Подойдя к нему, похвалила его рисунки, где были вполне правдоподобно изображены божья коровка, птица и жуки. Спросила, какие сказки он любит. Узнав, что ему читают о подвигах принца Валиента, открыла секрет, что тот такой сильный, потому что у него была волшебная мазь. Далее оказалось совсем просто: я поделилась тайной, что и у меня она есть, и предложила его ею намазать. Таким образом, ребёнок не испугался и с энтузиазмом воспринял предстоящий массаж. Мы перешли в детскую. Няня раздела мальчика, а я растёрла его мазью и в награду напоила компотом, посоветовав полежать и набраться сил. Больше задерживаться в доме мы не стали, сразу же после этого уехав.

— Они сообщат о результате? Может, нужно будет ещё раз массаж сделать? — спохватилась я, когда мы отъехали.

— Не получится. Они отбывают сегодня в путешествие, — ответил аттан.

— А…

— Не обсуждается, — оборвал меня мужчина, и я закрыла рот. Что ж, многим детям в больнице хватило просто выпитой воды, а Филиппу я сделала массаж. Помнится, Варгос выздоровел в тот же день, и тогда действительно будет лучше, если они уедут, чтобы не привлекать внимания.

Откинувшись на спинку сиденья, я расслабилась и отвернулась к окну.

Не знаю, докладывал ли аттан королю о произошедшем, он уехал сразу после того, как доставил меня во дворец. Я примерно предполагала, кому он собрался нанести визит, и вмешиваться не собиралась.

Поздно вечером мы опять все втроём совершили путешествие в тайную комнату к королеве. Мужчины с трудом подняли статую и положили её боком на кровать.

Я подошла к постели, размышляя, с какой стороны бы лечь, и впервые задумалась о том, что мне придётся спать рядом с холодной статуей. Блин, с памятниками я ещё не обнималась!

Встал вопрос, как нам спать. Аттан сказал, чтобы король шёл к себе, а он останется ночевать со мной. Тут уж я подала голос, заявив, что спать с ним на одной постели не собираюсь. На слова, что он может лечь с другой стороны от статуи, возмутился Его Величество, воскликнув, что рядом с его женой, пусть и каменной, никакой иной мужчина, даже лучший друг, спать не будет. Ясарат начал выпроваживать своего Первого советника, говоря, что и без него разберёмся. И тут этот… у меня даже слов нет цензурных, заявил, что, во-первых, он потянул спину, поднимая тяжести, а во-вторых, ночью я могу отодвинуться от королевы, и его присутствие на краю кровати просто необходимо. То есть никуда уходить он не собирается!

Я задохнулась от возмущения. Король же, окинув меня взглядом и оценив, что я скорее прижмусь к его холодной жене, чем к аттану, сказал, что это хорошая идея, и немного передвинул королеву, чтобы мы уместились на кровати вчетвером. Мои возражения насчёт того, что будет тесно, они проигнорировали.

Когда начали укладываться, я повернулась лицом к королеве, уткнувшись взглядом в её спину, и несмело положила руку на её талию. В этот момент с другой стороны мостился Ясарат и тоже решил обнять жену. Наши руки столкнулись. От соприкосновения с горячей кожей его ладони я ойкнула, а Ридгарн холодно поинтересовался, не мешает ли нам королева, чем добавил неловкости. Я огрызнулась, что мешает он, втайне мечтая столкнуть его ночью с кровати.

Понятное дело, что в сложившихся обстоятельствах сон ни к кому не шёл.

— Никогда не думал, что в моей постели с женой будет так людно, — глубокомысленно заметил монарх.

— А я в такой тесной компании с института не засыпала, — отозвалась я.

— Института?! — откликнулись два голоса в унисон.

— По-вашему — академия.

— Ты училась? — заинтересованно спросил король.

— Экономике, — кратко ответила, ругая себя за несдержанность.

— И часто тебе приходилось засыпать с не одним мужчиной? — раздался вопрос из-за моего плеча.