– Они на крепостях галичан долго будут зубы обламывать.

– Кто знает, – не стал спорить, но и не согласился Рогволд, – кто знает… Так что, получается, тебе решать судьбу всего нашего царства. Коль решишь стать основателем новой династии, я тебя поддержу, деваться мне с нашей общей лодки некуда.

Князья молчали, погрузившись в раздумья. Теша уже начал мерзнуть, весь пар давно рассеялся, в бане стало даже прохладно, но собеседники этого не замечали.

– Эх, Ярик… – наконец вздохнул Всеволод, – ладно, старый друг, правильно ты сделал, что приехал. Я разберусь.

Рогволд встал и, накинув плащ, собрался на выход.

– У меня детей много, – тихо произнес Всеволод за его спиной.

Полог палатки отодвинулся мягко, неслышно, и в шатер зашел человек, появление которого ожидать было трудно. Глава жрецов Дажьбога, отец казненного друга детства, Неждан собственной персоной. Пророк, бывший когда-то Иваном Царевичем, снова вздохнул. Прошлое никак не хотело его отпускать… Гость же мягко опустился на простую табуретку и внимательно взглянул на хозяина шатра.

– Вечер добрый, уважаемый.

– И вам доброго вечера… – Новоявленный пророк не знал, чего ждать от этого визита, и поэтому предоставил инициативу гостю.

– У меня есть к вам разговор, – Неждан улыбнулся, – точнее – предложение.

– Мне жрецы Перуна уже делали предложение, я отказался.

– Жрецы Перуна – напыщенные глупцы, – весело усмехнулся гость, – они не понимали и не понимают момент, и на том и погорели.

– Пока еще не погорели…

– Ай да брось, – отмахнулся отец старого друга, – сейчас галичане добивают остатки сопротивления. Арсенал взяли вчера, тайный двор – еще в начале недели, а княжеский терем спалили в начале бунта. День-два – и все кончится. Но ты нас с ними не путай, мы очень разные, и я это скоро объясню.

– Готов выслушать.

– Начну с того, что на твоем месте должен быть не ты, – теперь Неждан грустно усмехнулся, – бывает, и сны подводят.

– Сны подводят очень часто.

– У других людей. Но не у меня. Видишь ли, я обладаю даром сновидения. Мои сны всегда сбываются. В той или иной степени.

– И вам снилось, что на моем месте должен быть не я?

– Верно. Когда у князя Владимира родился первенец, я в ту же ночь увидел вещий сон, что быть его сыну не правителем, а великим жрецом. А теперь Иван Царевич пропал, а вместо этого появился новый великий пророк. Вчера я наблюдал за твоей проповедью и видел, как люди тебя слушали, точно так же, как было в моем сне. Ты стал тем, кем должен был стать сын Владимира.

«Он тоже меня не узнал… Почему меня никто не узнает – неужели я так сильно переменился? Только Аленка узнала, единственная. Всего-то куцая борода отросла да жидкие юношеские усы…»

– А сколько сил было потрачено, чтобы подобраться к наследнику, – тяжело вздохнул Неждан, – за право дружить семьями мы очень хорошо заплатили.

– Я думал, вы были друзьями с отц… с князем Владимиром.

– Можно и так сказать. Как ты думаешь, князь Владимир укрепил свою власть над всем царством? Это мы ему шептали в уши, у какого князя какая слабость, кто чего хочет, кто чем удовлетворится. О, мы были ему очень полезны, и все лишь за право подобраться близко к его сыну, быть рядом в тот момент, когда он поймет свое предназначение.

– «Мы»?

– Люди знают нас как жрецов Дажьбога, но это лишь часть правды, видимая часть. Жрецы Перуна ведут проповеди, имеют множество сторонников, особенно в глухих деревнях. Мы же берем людей в свои ряды осторожно, нас не так чтобы уж очень много, но зато мы в нужных местах. Наши люди подле князей и бояр, советы дают, наблюдают. Даже один князь есть. Самый настоящий.

– Тайное общество?

– Да что в нас тайного, – хитро улыбнулся гость, – все мы на виду, все знают, что мы жрецы Дажьбога.

– И что же вам нужно от меня?

– Нам? Наоборот. Я пришел предложить вам или, еще точнее, – тебе, нашу помощь и содействие. Я, как уже говорил, могу видеть будущее. Пусть я ошибся с тем, кто должен был стать великим пророком, но твой приход был предрешен. Как там люди называют твое учение – православие? Так вот: удивишься ли ты, если я скажу, что учение твое будет принято по всей Руси?

– Оно не мое, – вежливо поправил гостя пророк, – я лишь человек, который учит людей тому, во что верит сам.

– Твое-мое, какая разница… – отмахнулся жрец, – главное, что это учение победит. Перуновцы небось предлагали тебе к ним пойти, а? Так ведь?

– Так.

– Вот я и говорю: глупцы. Я же тебе предлагаю совсем другое. Это мы перейдем к тебе. Мы обратимся в твое учение, а не ты в наше. Мы поможем тебе, и мы многое можем. Наши люди будут шептать советы в разные уши, а уши эти произрастают на тех головах, что имеют власть. Мы предлагаем тебе создать церковь.

– Да, но как же так… Вчера вы верили в Дажьбога, завтра в господа нашего? Не будет ли это предательством? А нужны ли нам люди, которые вчера предали одного бога? Вдруг завтра они предадут другого?..