Шрифт:
– Полина, пожалуйста, ответь мне честно. Ты ведь мне не родная тетя?
В трубке воцарилось молчание.
– Полина, - не выдержала я.
– Ответь мне, прошу.
В трубке послышался тяжелый вздох.
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что я знаю правду. Моя мать оставила меня на твое попечение, когда мне исполнилось два года?
– Ника...
– Ответь мне, Полина!
– Может быть, мы поговорим, когда я вернусь?
– К сожалению, я не могу так долго ждать. И хочу получить ответ сейчас, - впрочем, я его уже знала.
Тетка снова вздохнула.
– Да, - тихо ответила она.
– Виолетта действительно ушла, когда тебе было два. Она плакала, не хотела уходить, но сказала, что у нее нет выбора.
У меня сжалось сердце.
– Как вы познакомились?
– Случайно, в парке. Я всего два года как покинула детский дом, и заселилась в квартиру родителей. В институт я поступила, но на работу меня никто не брал, жить было не на что, и я влезла в долги. Большие долги, Ника. Я часто перезанимала, но проценты были такие, что через два года мне уже грозила продажа квартиры и выселение. Я сидела на скамейке и рыдала, и тут ко мне подошла глубоко беременная женщина. Она помогла мне, Ника! Выкупила квартиру родителей, купила еще одну, оставила денег... Она попросила меня всего два раза - моего согласия, когда делала документы о том, что она моя старшая сестра, и тогда, когда уходила... Попросила заботиться о тебе. Я не могла ей отказать, да и не хотела. Несмотря на то, что ты не приходишься мне родной племянницей, я очень люблю тебя, Доминика.
Я охнула. На моей памяти Полина впервые назвала меня полным именем. Слезы сами собой потекли из глаз.
– Спасибо, я тоже очень люблю тебя, родная, - всхлипнула я.
– Ты нашла ее? Нашла Виолетту?
Я хотела ответить, что ее зовут вовсе не Виолетта, это всего лишь земной вариант имени моей матери, но поняла, что не готова рассказывать о Лирдиане.
– Пока нет, - осторожно сказала я.
– Но я обязательно найду ее.
– Как ты узнала, Ника?! Ведь об этом никому не известно, документы были сделаны так, что обнаружить подлог невозможно...
– Это сложно объяснить, давай я расскажу, когда ты вернешься. Полина, можно я задам последний вопрос? На фотографии изображены твои родители?
– Да, - вздохнула она.
– Ты очень похожа на мою маму, Ника, даже больше, чем на свою родную мать. Видимо, у твоего отца совсем другой тип внешности.
Я зацепилась за ее слова:
– Мама не рассказывала о папе?
– Нет, - ответила она, а я разочарованно вздохнула, - хотя как-то обмолвилась, что не могла с ним остаться, и что ей никогда не везло на мужчин.
Вот это точно. Не знаю, как насчет моего отца, но с мужем Фиоленсии не повезло однозначно.
– Спасибо, Полина, - слезы давно высохли, и мне стало легче после этого разговора.
– Я очень тебя люблю.
– И я люблю тебя, девочка моя, - вздохнула тетка.
– Пожалуйста, не пропадай.
– Обещаю, - заверила я, и мне стало так горько от того, что я безнадежно ей вру. Правда, Оракул дал мне целую неделю, Полина вернется, и, надеюсь, поймет меня... не может не понять.
Нажав на "отбой", я поставила будильник на семь утра и метнулась к шкафу. Надо приготовить одежду на завтра... и стиральную машину запустить, а то у меня скоро джинсы закончатся. Интересно, я успею развесить их до того, как исчезну? Быстро разобравшись с домашними делами, я устроилась под одеялом и, засыпая, подумала, что можно было бы и стрелки на Часах передвинуть, раз они мне подвластны. И отправиться на Лирдиану не в восемь утра, а часов в двенадцать. Но Дарт будет ждать меня именно в восемь, а я пока не знала, как рассказать ему о том, что поведал мне Оракул. И стоит ли... С этой мыслью я и заснула.
Глава 6
Утром я проснулась еще до будильника и развила бурную деятельность. Развесила белье, пообщалась в Интернете, где меня все потеряли, получила сообщение, что Стас звонил мне еще пять раз, оделась, накрасилась и села на кровать ждать перемещения. Я так и не пришла к однозначному выводу, делиться ли информацией, полученной от Оракула, с Дартом, или нет. Для начала неплохо бы узнать, что сказал ему Оракул, и в случае его отказа убедить Дарта не убивать мою сестру. Она, судя по всему, та еще штучка, но смерти я ей не желала.
В последнюю минуту, когда стрелки упорно приближались к восьми, я вдруг подумала, что неплохо было бы сдвинуть их, и попасть на Землю пораньше, чтобы разобраться с текущими делами и сходить, наконец, на квартиру к Полине, но не успела. Уже в следующее мгновение я сидела на кровати в Обители, и хмурилась. Все забываю и ничего не успеваю, совсем! Какая из меня Хранительница времени!
Дверь распахнулась через минуту, и в проеме я увидела белый балахон. Ждали. Знали, когда я приду.
– Доброе утро, Хранительница, - приветствовала меня фигура.
– Вам пора.
Я кивнула и слезла с кровати. Что ж, пошла встречать судьбу и слушать свое сердце. Что мне еще остается? Надо как-то решить вопрос со своим проживанием, иначе, и правда, придется отправляться в Кантарион, но к брату-убийце мне совершенно не хотелось. Я понимала его чувства, если бы кто-нибудь пытался совершить то же, что Дерриэль и его дочь, мне было бы его не жалко, но... Может, я и не права, но мне отчего-то было противно.
Дорога до выхода из Обители заняла намного меньше времени, нежели путь сюда. Я окунулась в молочно-белый туман, уже ни капли не опасаясь, и вышла на поляну. Хранительнице пора привыкать к чудесам этого мира...