Шрифт:
Улыбнувшись своим коварным планам, я постаралась как можно незаметнее вернуться обратно на лестницу и прошмыгнуть в кабинет Александра Сергеевича.
Так что же придумать, чтобы привлечь внимание адептов и преподавателей? Пожар ведь потушат за несколько секунд, а взрыв одной из башен чреват хорошей взбучкой и другими неприятностями. Ложная тревога тоже отпадает — к сигнальной кнопке без соответствующего пропуска не проберешься. И что тогда остается?
Остается маленький конец света, в организации которого могут помочь очень милые зверюшки!
Лекция семнадцатая,
о хулиганствах и примирениях
— Если мы с тобой не будем ссориться, то как мы будем мириться?
— Леди?
— Я не ледя. — Мило улыбнувшись, обошла библиотекаря по дуге и приблизилась к первой клетке.
— Хорошо — адептка… что вы делаете? — Глазенки за толстыми стеклами очков медленно округлились в священном ужасе, а книга выпала из рук, когда я сломала замок и распахнула первую дверцу.
— Творю добро! — пропыхтела я, открывая следующую клетку, где сидел заморенный волкодлак.
— Но леди, это же учебные пособия!
— Это — живые существа! — возразила я, но, глянув на реликтовых товарищей, поправилась: — Ну или почти живые… Зубик, выходи!
И, потрепав несчастного волкодлака по загривку поманила его за собой. Вот сейчас заглянем к профессору Серосу, и будет Зубику счастье!
— Леди, это возмутительно! — прервал мои мысли голос библиотекаря. — Вы… вы нарушили третий закон АТБИ!
— Не доведи ближнего своего? — хмыкнула я, глядя на покрасневшего мужичка.
— Подвергли угрозе всех адептов академии! Это же… Вы же половозрелую химеру отпустили!
— Она очень просилась обратно в горы, к мужу и детям.
— Вы освободили лесную гидру!
— Так она еще не ушла…
Больше вопросов не было. И не потому, что они закончились, а потому что кто-то рухнул в обморок. Мда, слабенькие тут у сотрудников нервы. И студенты какие-то нервные. Чего же так визжать при виде саблезубого тигра? Между прочим, очень несчастный котик! Барсику еще года три назад кто-то из ребят зуб выбил, а поставить на место забыл. А это знаете какой позор для плейстоценового [10] зверя? Кстати, надо бы прихватить клык с собой. Вроде он должен быть где-то на полке…
10
Плейстоцен — эпоха четвертичного периода, начавшаяся 2,588 миллиона лет назад и закончившаяся 11,7 тысяч лет назад.
Пока рылась в учебном хламе в поисках желаемого, услышала странный звук со стороны обморочного. Оглянувшись, стала свидетелем умилительного зрелища — Зубик пытался вытащить из кармана библиотекарской мантии шоколадку. Бедненький мой, совсем оголодал!
— Пёса, плюнь каку! Сначала припугнем одного гада, а потом пойдем просить у доброй тети домовихи косточки. А еще лучше — поймаем Дэбэйлла и лишим его лишних выпуклостей, чтобы к приличным девушкам с неприличными вопросами не подходил! Кстати, то же самое можно проделать и с ректором…
И вот вспомнила же этого нехорошего! Явился в аудиторию, подобно карам божественным. То есть в наличии гром охранной системы, молнии самого мага, град из пустых клеток.
— Ты-ы-ы… — почти прорычал мужчина не хуже саблезубого.
— Я-я-я… — передразнила Коршунка, отступая к двери.
— Ты что устроила, засранка мелкая?!
— Я не засранка, а Бабка Ёжка! — обиделась я, делая знак Зубику на отход.
— Не Чертёнок, а Чертовка!!
— Правда? — провокационно стрельнула я глазками, вспоминая свое недавнее желание донести эту мысль до ректора.
— Монстр! Она — монстр! — вякнул со своего места очкастый библиотекарь, но, натолкнувшись на приветливый оскал Зубика, снова отключился.
— Химаэнир рада Саар! Немедленно загони животных в клетки!
— Мстислав Яромирович, вы так сильно не нервничайте. В вашем возрасте это вредно…
— Всё, с меня хватит! — Порывистый взмах руки, и… зверюшек смело силовой волной, попутно раскидав по казенным пристанищам.
Тоскливо взвыв, волкодлак поскреб решетку лапой и с непередаваемой печалью покосился сначала на шоколадку, а потом и на обморочного библиотекаря, кажется, перестав брезговать даже им.
— Доигралась, девочка…
Пока я жалостливо смотрела на Зубика, ректор умудрился подкрасться со спины и схватить меня за талию. Здоровая реакция — с разворота кулаком в челюсть — была убита в зародыше. Меня аккуратно, но надежно спеленали заклинанием, закинули на плечо и шагнули в воронку портала, чтобы через мгновение выйти уже в… спальне. Снова!
— Мстислав, это произвол! — вернулась я к обращению на «ты», как только мы оказались наедине. — Сначала отстранил меня от допроса преступника, в то время как моя подруга там, возможно, погибает…