– Ух, какие мы грозные...

– А ты попробуй, – сказал Мейсон. – Ну, прикажи собаке прокусить мне ляжку. И посмотрим, что будет дальше.

– Что тебе нужно?

– Поговорить об Этель Гарвин.

Наступила томительная пауза. Стройный, худощавый мужчина с молчаливым одобрением глядел на Мейсона. Потом, внезапно приняв решение, снял с двери цепочку.

– Входите. Я вас выслушаю, раз уж вам так не терпится поговорить. И, пожалуйста, не забудьте объяснить, почему вы считаете, что эта ваша Этель Гарвин останавливалась тут в половине первого ночи. Милости прошу, мистер...

– Мейсон, – подсказал адвокат.

– Прекрасно! Мистер Мейсон, прошу!

Мейсон обернулся к машине:

– Эй, Делла! Пол! Идите сюда!

– А собака? Черт бы ее побрал, – раздраженно отозвался Дрейк. – Может, ее завести в дом?

– Пес останется на улице, – отрезал Хэкли. – Он не тронет, если я не велю.

Делла Стрит распахнула дверцу машины, ступила на землю и уверенно двинулась к веранде, на ступеньках которой стоял Мейсон. Собака повернулась в ее сторону, тихо, но довольно зловеще зарычала, однако с места не тронулась.

Дрейк, высунувший было одну ногу, быстренько убрал ее обратно и заперся в машине.

– Да ничего страшного! – крикнул ему Хэкли и приказал псу: – Заткнись, Рекс!

Пес умолк, глядя с холодным одобрением на уверенно приближавшуюся к нему Деллу Стрит, и медленно завилял хвостом. Видя, что с Деллой все в порядке, Дрейк снова открыл дверь, осторожно поставил на дорожку правую ногу, потом левую и сделал пару робких шажков по направлению к веранде.

Шерсть на загривке у пса стала дыбом, он зарычал и метнулся к Дрейку.

Тот ринулся к машине и едва успел захлопнуть дверь перед самым носом у разъяренной овчарки. Собачьи зубы лязгнули по металлу.

Хэкли выскочил на крыльцо и завопил:

– Рекс! Назад! Назад, паршивец!

Овчарка повернула голову, взглянула на хозяина... Потом медленно, нерешительно легла на землю и замерла, приготовившись к прыжку.

– Место! – крикнул Хэкли. – Поди сюда! А ну живо!

Овчарка поплелась к нему, явно ожидая взбучки.

– Ах ты, мерзавец! – отругал пса Хэкли. – Я же тебе велел не делать этого... Ложись и не смей вставать!

Он подошел к машине и сказал Дрейку:

– Выходите. Пес вас не тронет.

Глядя через плечо Хэкли на овчарку, Дрейк предупредил:

– Если он сделает ко мне хоть шаг, я его застрелю.

– С вами ничего не случится, если вы спокойно выйдете из машины и пойдете уверенной походкой, – принялся уговаривать его Хэкли. – Только ни в коем случае не бросайтесь бежать и не подавайте виду, что вы испугались.

– Иными словами, вы советуете мне стоять смирно и покорно ждать, когда она обглодает мою ногу, – съязвил Дрейк.

– Но другие-то прошли без осложнений, – возразил Хэкли.

– Зато я за всех отдуваюсь, – парировал Дрейк, но из машины все-таки вылез и поплелся вслед за Хэкли к веранде.

– Входите, – пригласил Хэкли. – Прочь с дороги, Рекс! – добавил он, с явной неохотой замахиваясь на овчарку.

Пес ловко увернулся и воззрился на Дрейка, оскалив клыки.

Хэкли сказал:

– Да входите же! Пройдем в комнаты, сядем и спокойно все обсудим, как цивилизованные люди.

Потом он обратился к Мейсону:

– Давайте не будем разводить турусы на колесах. Значит, вас зовут Мейсон. А кто эти люди?

– Это мисс Стрит, моя секретарша, – представил Деллу адвокат.

Хэкли отвесил предельно учтивый поклон и произнес:

– Мисс Стрит, счастлив с вами познакомиться.

– А это Пол Дрейк, – сообщил Мейсон.

Хэкли ограничился коротким «Здравствуйте, мистер Дрейк».

– Дрейк – сыщик, – пояснил Мейсон.

– О! – воскликнул Хэкли. – Неужели дело зашло так далеко?

– Увы, – кивнул адвокат. – Так где мы можем поговорить?

– Проходите в дом, располагайтесь.

Придержав дверь, Хэкли впустил всех троих в дом и сказал:

– Пожалуйста, первая дверь налево.

Делла Стрит вошла в комнату, служившую кабинетом и, видимо, наспех переоборудованную из стандартной гостиной загородного дома. Полки стояли абы как, книги – тоже.

– Садитесь, – пригласил Хэкли, обведя комнату рукой.

Вошедшие расселись.

– Ну что ж, – протянул Хэкли, – я вас слушаю.

– Зачем вы все ставите с ног на голову? – усмехнулся Мейсон. – Это мы вас слушаем.