— Врал представителю власти, скрыл знание языка.

Вымыв руки, шериф обернулся и обратился к Санчесу:

— Я думаю, вашего индейца укрывает мой старый знакомый сеньор Пако Рамирес.

Стрелок прислушался.

— Мне знаком сеньор Рамирес, — отозвался мистер Кайнс. — Говорят, ему удалось починить свою винтовку.

— Из-за этого мой человек лишился жизни. Тони услышал выстрел, позвал меня, а сам поехал первым. Вот этот господин расправился с ним почти что на моих глазах. То есть, вы только представьте, на месте бедного Тони мог быть сам я…

— Уведите остальных, — распорядился Санчес.

Шериф подошел к узникам.

— Как говорится, что приуныли? — сказал он. — Такие хорошие ребята. Поднялись быстро, пошли.

Покряхтывая, Уилсон нагнулся, просунул ладонь под борт колымаги, нашарил там какой-то рычаг и повернул его. Боковая решетка поползла вверх, заставляя пленников дружно встать на ноги. Два денверца в масках вежливо подождали, когда решетка займет верхнее положение, потом отстегнули ацтеков, выстроили их шеренгой и погнали прочь, едва не наступая индейцам на босые пятки.

— Не найдется ли сигаретки, мистер Кайнс? — спросил шериф, пригладив свои редкие усы.

Санчес молча протянул ему индейскую сигарную шкатулку. У морды божка почти не осталось коричневых зубов. Уилсон взял сигару и прикурил ее, чиркнув спичкой о голенище.

— Что вы узнали от Мэри Сью? — спросил мистер Кайнс, упрятав портсигар-шкатулку в карман дождевика.

— Сказала, что знать этого дикаря не знает, сэр, — ответил шериф, зачем-то размахивая только что подожженной сигарой в воздухе. — Так прямо и сказала. Она красная, не может соврать.

— Это жрица, Уилсон, — холодно прервал его Санчес. — Она может всё.

— Тоже верно, сэр.

Словно впервые заметив сигару, шериф Уилсон сунул ее меж прокуренных зубов и коронок из серого металла.

— Вы дали девушке понять, что ее положение по меньшей мере неприятно? — спросил его мистер Кайнс.

— Мадам назвала Пако Рамиреса. Еще назвала вот этого. Его зовут Пепел, если угодно.

Слушая эти неутешительные известия, стрелок потихоньку сползал ниже и ниже, к самой земле.

Если шерифское корыто было действительно собрано тем же мастером, что передвижной сортир Тони, у него должен быть рычаг для взвода пружины. Шериф нащупал под краем лохани один рычаг, значит, и рукоятка для завода могла быть спрятана таким образом.

— Мы говорим о террористическом акте, Уилсон. О событии астрономического масштаба. Серьезней, чем Паркер-Моррис Билдинг, — увещевал шерифа Санчес-Кайнс. Пепел едва слушал его. Его осенило, где может скрываться рычаг.

У машины Тони-Глисты эта рукоять торчала впереди. Значит, у шерифской лохани она вполне могла быть упрятана…

Пепел сел чуть боком, сунул руку сквозь пологий скотоотбойник. Так и есть. Ему не показалось.

— Клянусь вам, мистер Кайнс, — гнул свое шериф Уилсон, — я не знаю, кому в голову могла прийти такая глупая затея. Штурмовать Денвер? Чем? Вот этими передвижными грудами, простите, отбросов? Нельзя же верить какому-то телефонному звонку.

— Всё зависит от того, кто звонит, шериф.

«Беда в одном», — подумал слингер. Он был привязан к скотоотбойнику сам. Если машина понесется вперед — то либо он поедет вместе с ней, в чем абсолютно не будет смысла — либо ему достанется пара зарядов полицейской целлулоидной дроби на том же месте.

— Я хочу расспросить Мэри Сью. Приведите. — Голос старика сделался громче, и Пепел на всякий случай сел ровно.

Над прерией стелился приторный аромат сентябрьских трав, и первые следы осени уже наметились вокруг. Южное небо сделалось изумрудно-зеленым, а северный горизонт сиял кристальной, колодезно-чистой синевой.

Шериф спустился к автостоянке, поговорил там с кем-то и вскарабкался обратно усталым и растерянным.

— Очень сожалею, мистер Кайнс, — сказал он, едва дыша. — Вышло так, что девчонка сбежала.

— Вышло. Так? — размеренно переспросил старик.

Санчес не обернулся и не двинулся с места. Все складки на его дождевике сохранили неподвижность, но слингер по наитию знал, что этакой неподвижности следует опасаться. На месте шерифа он дышал бы чуть тише и не обозначал бы так отчетливо свое присутствие.

— Каким образом она сбежала? — спросил Санчес.

— Виноват, сэр, — ответил шериф чересчур беззаботно. — Господа из Денвера, знатоки высоких манер, решили помочь ей с этим, ну… с ее этой, знаете, рваной майкой, а Мэри прятала бритву. Представьте, сняла ему пол-лица — и в окно. Какова, ну?