Какой бы вкусной ни была еда, Харуюки понимал, что Черноснежка каждый вечер ужинала одна. А ужинать в одиночестве тоскливо. Каким бы вкусным и питательным ни был ужин, он не был способен разогнать эту тоску. И Харуюки хорошо знал это чувство.

— Слушай, семпай… — забыв о потерянной говядине, Харуюки попытался выразить переполнявшие его чувства словами.

— М? Мясо уже не верну. Слишком поздно.

— Д-да я не про мясо… это самое…

Он крепко сжал в руке ложку, словно ища у неё защиты, а затем посмотрел точно в чёрные глаза Черноснежки, сидевшей меньше чем в метре от него, и, собравшись с силами, сказал:

— Э-э, прямо сейчас у нас, пожалуй, не выйдет… но может, однажды, мы сможем… ужинать вместе каждый день?..

Это было не так уж невозможно. Даже с учётом того, что ключевой фразой здесь было «каждый день», они могли иногда заходить после школы к Харуюки, иногда сидеть в комнате школьного совета после уроков… в общем, Харуюки хотел сделать всё возможное, чтобы Черноснежке приходилось как можно реже ужинать одной.

И именно это он пытался выразить своими словами.

Но вот реакцию Черноснежки он не ожидал. Вначале она уронила вилку, которую держала в правой руке, точно в макароны. Она попыталась поднять её, но коснулась пальцем горячего соуса, вскрикнула, попыталась дотянуться до стакана с холодной водой и опрокинула ещё и его.

К счастью, воды в нем почти не было. Харуюки быстро поставил его обратно, а затем ошарашенно посмотрел вперёд.

Черноснежка сидела, прижав руки к груди и не двигаясь. Лицо её было уже скорее красным, но выражения Харуюки не видел. И вряд ли все это вызвано лишь удивлением…

Через несколько секунд она смогла выдохнуть и ответить:

— Опять?.. Ты опять это сделал?

— Э? Что значит, опять?.. Мы уже обсуждали с тобой ужины?

— Нет… тема, может, и новая… но ты уже во второй раз чуть не перегрузил мою сосудистую систему.

После этой непонятной фразы она протяжно вздохнула. Затем она посмотрела прямо в глаза всё ещё ошарашенного Харуюки и нежно улыбнулась ему. Эта улыбка показалась Харуюки смутно знакомой.

— Хорошо… я готова обещать тебе столько раз, сколько нужно.

Встав, она обошла стол по кругу и протянула Харуюки руку с оттянутым мизинцем.

— Что же, давай поклянёмся друг другу.

Харуюки неуверенно протянул руку и зацепился за её мизинец своим. Черноснежка начала медленно качать их руки, улыбаясь и приговаривая:

— Обещаю. Когда-нибудь мы с тобой будем ужинать вместе каждый день.

21 июня, пятница. 7 часов вечера.

Дома у Харуюки, как и вчера, собрался весь Нега Небьюлас. К сожалению или к счастью, Кусакабе Рин, Аш Роллер, сегодня не пришла. Ей влетело от отца за то, что она пришла домой после восьми вечера, и поэтому он строго приказал ей сегодня вернуться домой вовремя.

— А я-то думала, почему такой колоритный персонаж почти не участвует в ночных дуэлях... — протянула Тиюри, раскрывая для себя ещё одну тайну.

«Родитель» Рин, Фуко, усмехнулась.

— В том, что касается вождения, она не то что скутером, даже велосипедом управляет с трудом. Конечно, в Ускоренном Мире мало Идеалов, но они всё же есть, а вот Рин, пожалуй, уникальный случай Антиидеала.

— А-ха-ха, это точно! Хотя, Хару тоже весьма близок к уровню Антиидеала.

Неожиданно оказавшийся под ударом Харуюки выронил лапшу.

Естественно, перед ними в очередной раз была еда, приготовленная мамой Тиюри, причём сегодня она сделала своё фирменное блюдо. При этом еда была крайне простой: для парней она приготовила просто варёную лапшу, а девушкам — суп с лапшой и специями. Но хотя на приготовление мама Тиюри потратила каких-то двадцать минут, жарким летом смешанная со льдом лапша казалась невероятно вкусной. Особенно когда рядом ей же наслаждались твои друзья.

Харуюки вновь потянулся палочками к огромной тарелке, вылавливая новую порцию и сдабривая её имбирём, и одновременно с этим пытаясь отразить нападение:

— У-у меня с Сильвер Кроу много общего. Например... мы оба уязвимы, постоянно требуем дозаправки и боимся статического электричества...

«UI> Это ведь всё недостатки», — кратко вмешалась Утай, не забыв, однако, об этикете и аккуратно сложив перед этим палочки. Фраза вызвала дружный смех.

Через пятнадцать минут с едой и приборкой было покончено, и они перебрались на диваны. На лицах появилась напряжённость.

Расположившись на «командирском» месте, Черноснежка обвела всех взглядом и спокойным тоном произнесла:

— Как мы уже успели объяснить, Харуюки вчера вечером, не без труда, но удалось лишить Броню Бедствия её источника энергии — её негативной Инкарнации. Поэтому Броня на данный момент лишилась своей воли и превратилась в обычное Усиливающее Снаряжение. Но...

Черноснежка бросила быстрый взгляд на Харуюки, и тот кивнул в ответ.

Сегодня во время обеденного перерыва Харуюки пришлось писать рассказ, описывающий события, случившиеся вчера после того, как Легион разошёлся по домам. Естественно, ему пришлось опустить всё, что касалось посещения дома Черноснежки.