– По слухам, «Архангел» стал накапливать передовые технологии, в том числе позаимствованные у инопланетян. – Разведчик пожал плечами. – Летающие тарелки как падали на Землю, так и продолжают падать, а агенты профессора Торна далеко не всегда незримы и неуловимы.

– Теперь многое становится понятным. – Своим всевидящим оком Строгов словно оглядывал Землю с расстояния тысяч световых лет. – В начале космической эры ракеты стартовали чуть ли не каждую неделю. Победы передовой мысли праздновали одну за другой: полет на Луну, фотографии с Марса и Венеры, исследования Сатурна и Юпитера, разработка новых двигателей и поиск внеземных цивилизаций… И вдруг все как будто обрезало. Мы не осилим то… мы не потянем это… Денег нет. Прощай, мечта о звездах. Оказывается, на самом деле все было не совсем так. Широкая лестница в космос, по которой уверенно шло все человечество, оказалась заколоченной только потому, что рядом построили маленький скоростной лифт для служебного пользования.

– Прозрение обманутого астрофизика, – усмехнулся Марк. – Сразу видно, чем ты занимался на гражданке. Вот мне, например, в голову пришла совсем другая мысль. Уже более полувека медики вроде как бьются с проблемой рака и СПИДа. Целых полвека! Ты можешь себе представить болезнь, с которой тысячи сверхсовременных научных центров не могли бы справиться за пятьдесят лет? Генетики научились клонировать зверей и людей, выращивать новые органы, создавать самые фантастические вирусы, а вот сохранить сопротивляемость здоровой человеческой клетки, увы, не сподобились.

– Естественно, ведь лекарства от рака или СПИДа совсем недешевые. Принимать их приходится не один год, а вплоть до самой неминуемой смерти. И человечишки, веря в чудо, готовы отдать последние гроши если не за жизнь, то хотя бы за надежду. – Строгов призадумался. – Но мне кажется, что претензии здесь не к «Архангелу», а к фармацевтическим компаниям. Это их хлеб.

– Кто знает, где заканчивается одно и начинается другое? В этом мире все так повязано… – Грабовский горестно покачал головой, как человек, знающий, о чем говорит. – И твой космос, и медицина, и другие науки плотно застопорились в семидесятых-восьмидесятых годах двадцатого века. Причем все сразу. Ты можешь себе представить, чтобы в самых разных областях знаний вдруг не осталось предмета для открытий?

Великий Учитель был огорошен той быстротой, с которой Грабовский находил ведьм во всех сферах человеческой жизнедеятельности. Ему очень не хотелось, чтобы Марк оказался прав. Ища изъян в теории глобального отупения, он пытался придумать контраргументы. И Строгов не был бы Великим Учителем, если бы не нашел:

– Примерно с этого времени начала бурно развиваться информатика.

Но Грабовский не был бы великим упрямцем, если бы согласился. Он демонстративно подвинул к Николаю свой протонный боевой шлем.

– Чем он отличается от наших земных компьютеров?

– Ну… – Строгов даже не знал, как сравнить дрезину со звездолетом.

– Правильно. Полупроводники, двоичный код, микросхемы, вся наша электроника – это просто фуфло. Глухой тупик! Дверь в никуда! Ее можно поставить на конвейер, штамповать миллиардными партиями, но максимум, на что она годится, так это на дебильные виртуальные стрелялки, которые, кстати, как и сами компьютеры, прилично стоят. Налицо идеальный продукт для обогащения, который, принеся баснословную прибыль, не сдвинет землян с мертвой точки застоя, а может, даже уведет совершенно в неверном направлении.

– Стоп, стоп. Хватит! – Великий Учитель замахал руками. – Мы с тобой и так уже порядком завелись. Вернемся из области эфемерных догадок к поиску более материальных фактов. Например, для того чтобы осуществлять новейшие технологические разработки, необходима серьезная техническая база.

– Наверняка она имелась и имеется. – Грабовский рассмеялся. – Друг мой, в современном мире так все запуталось и перемешалось, что уже никто и ничего не соображает. Кто на кого работает; где государственная тайна, а где корпоративная; кого больше боятся: закона или молчаливого субъекта, который каждый день встречает тебя на проходной? В такой мутной воде можно строить звездолет прямо в центре Нью-Йорка, хотя все – и жители, и власти – будут убеждены, что сооружается очередной монумент во славу свободы и независимости. Вспомни, например, «Новая Невада» барражирует Галактику под американским флагом, и наверняка большая часть ее экипажа убеждена, что служит своей стране.

– Пожалуй, ты прав. – Строгов вспомнил бурлящую событиями цивилизацию землян. – Но все же должна быть какая-то штаб-квартира или командный центр. Каким-то образом все ниточки проекта «Архангел» должны связываться и корректироваться.

– Скорее всего, центр этот находится в Соединенных Штатах, – поразмыслив, высказал Марк предположение.

– На это намекал твой журналист?

– Нет, это мое мнение. Журналист лишь предполагал, что половина организаторов проекта – американцы. Я немного развил эту версию, и получилось, что штаб-квартира должна находиться в Штатах.

– Резонно.

Великий Учитель согласился, хотя Марк понял, что эта гипотеза подтолкнула его друга на совершенно иную мысль. Через мгновение Марк узнал, на какую именно.

– Случайно не проскальзывала информация о каких-либо конкретных личностях?

– Видимо, журналист еще не совсем сошел с ума. – Грабовский отрицательно покачал головой. – Трепать языком о каком-то мифическом проекте – это одно, а называть конкретные имена – это совсем другое. Это верное самоубийство.

– А гости твоего отца ничего не говорили на эту тему?