Бледное трепетное свечение далеких колонн расплывалось по огромному залу, вымывая из полумрака серую глыбу гулкого нежилого здания. Крест предложил было подняться на пятый этаж для лучшего обзора, но войти в дом Василий отказался наотрез. С куклой Машей (будь она хоть трижды безвредна) ему после того раза встречаться как-то, знаете, не хотелось.

Пару набитых капсулами пластиковых мешков и железяку неизвестного назначения сообщники пристроили на козырек парадного — на всякий случай подальше от стеклистого губчатого пола. В угрюмом молчании оба сидели на корточках рядом с черным провалом подъезда, изредка перебрасываясь скупыми емкими фразами. Голоса в сумерках звучали гулко и отстранение.

— Почем бегал? — поинтересовался Василий родом занятий, втайне надеясь, что воровская специальность Креста хоть как-то связана со взломом. Хорошо бы, если с сейфами…

Тот осклабился.

— Шопена слушал…

То есть крал на похоронах… Врет, решил Василий.

— Да ладно те веревки-то плести, — недовольно сказал он. — Можно подумать, внакладку торчишь!

Крест прикинул и, видимо, решил, что Василий прав. Раз уж они вместе идут на дело, то по мелочам темнить не стоит.

— Первый раз по баранке тянул, — признался он со вздохом.

Хулиганство? Ну, это вообще не специальность…

— А последний?

— А! — Крест презрительно скривил рот. — Мудрили-мудрили, за какой хрен колобка повесить…

Дернул щекой и умолк.

Василий помрачнел. Не приподнимаясь с корточек, перенес вес с ноги на ногу и, утвердив локоть на колене, задумчиво подпер кулаком гладкий, выскобленный о световод подбородок.

Стало быть, на профессиональные навыки Креста надежды плохи… А если верить Сократычу, то летающая тарелка открывает люк, только чтобы выпустить новичка, и сразу же закрывается. То есть надо будет ловить момент… Затолкнуть обратно в люк спускающегося по трапу придурка и успеть заскочить самим…

Да, но ведь новички прибывают далеко не каждый раз. Плохо…

Ладно, возьмем самый неприятный вариант: тарелка прилетает и не открывается… Ждать следующей? Василий вновь повернул голову к сообщнику.

— А ну как шлюмкатемная наклюнется? — озабоченно спросил он. Крест подумал.

— Отначим как-нибудь…

Как-нибудь… Как-нибудь Василий уже и сам пробовал однажды подковырнуть плиту броневого люка. С помощью ключей и шомпола… Сердито скосил глаз на козырек подъезда. На козырьке смутно угадывались в полумраке очертания двух туго набитых пластиковых мешков да тускло отсвечивала железяка неизвестного назначения. Единственный инструмент взлома…

А что, если попросить Ромку?.. Да нет, не выйдет. Во-первых, он не откроет, а сломает. А во-вторых: просто не согласится. Заподозрит, что нарочно хотят заманить к тарелке, а там скрутить и силком засунуть в люк. И правильно, между прочим, заподозрит…

Тут Василию показалось, что покрытие вдали шевельнулось, вспучилось округло… Опять-таки не вставая с корточек, выпрямил спину и всмотрелся в сумрак. Да уж не тарелка ли?

— Надзорка. — разочарованно сообщил он наконец и вновь ссутулился. Крест злобно цыкнул зубом.

— Дубачат, как волки, — расстроенно буркнул он. — Чувырлы гладкие… И Клавка-наседка стучит почем зря! На зоне бы с ней по-быстрому разобрались…

— Стучит? — не поверив, переспросил Василий. — Кому?

— Кому-кому! Хозяину! По-свойски тебе говорю: кладет всех по-черному!

— А ты сам-то хоть раз хозяев видел? — Василий был настолько ошарашен, что перешел на относительно литературный язык.

Крест повернулся и с каким-то даже сожалением оглядел сообщника.

— Начальник… — надменно процедил он. — Я с администрацией не сотрудничаю. У меня вот здесь… — Крест потыкал себя пальцем в предплечье. — …тигра была наколота. Там сукой не был и здесь не буду, понял?

По темному покрытию сумрачного зала беззвучно прозмеился огромный огненный иероглиф, и оба вскочили. Переглянулись.

— Шлюмка? — хрипло спросил Крест.

Василий пожал плечами, досадуя, что забыл выяснить у Сократыча значение этих струящихся знаков. В прошлый раз, помнится, алый иероглиф скользнул по полу, когда тарелка уже собиралась улетать…

Сообщники стояли, напряженно озираясь, минуты три. Вроде нигде ничего… На всякий случай обошли тонущую в сумерках пятиэтажку, стараясь не ступить невзначай в светлое пятно скока. А на потолке?

Не сговариваясь, запрокинули головы. Тоже пусто… В подавленном настроении вернулись к подъезду.

— Облом, — вынес приговор Крест и шагнул в. осветившееся парадное.

— Ты куда? — Он обернулся.

— Там же Маша! — напомнил Василий.

— Ну…

Оба непонимающе смотрели друг на друга. Потом в голове Василия забрезжила догадка — настолько жуткая, что он даже попятился.

— Ты… к ней, что ли?..

— А лучше за свайку держаться? — огрызнулся Крест и, повернувшись, с какой-то особой щегольской вихлецой пошел вверх по лестнице. Подъезд провалился во тьму.