– К Семенычу на дачу.
– Больше ничего не объясняя, Петрович сел на свое сиденье.

– Че, к затворникам-староверам? Надо, надо проведать отшельника, вдруг у него горючее закончилось, а сгонять некому. А ты, Олежек, чего не в форме? Хотел уйти в запой, да не нашел правильной дороги?

– Ну, что ты такой громкий?!

– Понял, убавим. Поехали?
– Алексей участливо, даже бережно, плавно тронулся с места.
– Сейчас все поправим. Там лесочек, тенечек, речка прохладная, Семеныч не даст помереть - похмелит...

Подобное состояние всегда вызывает участие и сочувствие у любого русского человека, тем более, если он сам бывал болен этой, не заразной, но распространенной на наших бескрайних просторах, болезнью. И если собрать все известные и неизвестные вирусы с микробами вместе, то их все равно окажется меньше, чем поводов выпить.

– Че, дело к анархии идет... вчера половину правительства перебили и без вашего участия, кстати...

– Ну, откуда ты все знаешь?
– Андрей всплеснул руками на манер пораженной новостями старушки.

– А с народом общаться нужно почаще... у нашей дворничихи кума возле Белого дома работает, так говорит штук тридцать скорых помощей приехало... а, им всем строго-настрого приказали молчать, чтобы паники в народе не возникло... так у меня теща сразу за солью и спичками отправилась, да ладно бы сама... а то еще и меня припрягла...

– Чепуха это все.

– Конечно чепуха, на руках много не унесешь... вот батюшка мой, тот предпочитал тоннами, только у него один раз не получилось и закончилась его карьера громко, но не почетно... даже дед к нему участия не проявил, хотя сам по лагерям побродил... только дед сидел за то что не давал воровать, а батя наоборот... Если бы дедуня не правду искал, а сына воспитывал, то, может, все по-другому бы вышло... Кстати, за соблюдение закона дают больше, чем за его нарушение...

До разговоров было одному Андрею.

– Это как?

– Да так... у нас не в законе дело, а в том захотелось тебя посадить или нет...

– Ты нам сейчас свое мнение вещаешь, или газетное?

– Свое, на базе публикаций... и семейных преданий... дед отсидел в два раза больше, чем батюшка. Ну, как судебная система может быть независимой, если им зарплату платят?

– Ты предлагаешь не платить?

– Я предлагаю запретить термины 'независимый' и 'самостоятельный' по отношению к этой структуре.

– Предложение принято к рассмотрению, о результатах сообщим отдельно. Эх, в лесу-то лучше, чем на работе!
– Андрей искренне радовался не асфальтированной проселочной дороге.

– С такими звукооператорами никакого прогресса от телевидения ждать не приходится! Темы нужно искать! Вот некоторые на автомобильную выставку ездят! Я объявление видел: 'Шедевры советского автопрома'. А че? У нас плохие машины что ли были? 'Москвич' вон ралли выигрывал и самым безопасным автомобилем признавался...

– Ага, если в гараже стоял.

– А я бы посмотрел! У моего деда еще 'Запорожец' был... в нем потом бабушка несушек поселила... че за вопросы в глазах, а, студент? Город ущербный, несушки - это курицы специализирующиеся на производстве яиц... куриных. Яйца видел? Вот они из куриц берутся. Серьезно!

Сквозь неокультуренные заросли стали проглядывать цветные заборы и крыши по последней моде, но целью съемочной группы был почерневший сруб с недостроенным крыльцом за не очень целым забором, подпертым поленницей свеженаколотых дров.

– Во, Семеныч трудотерапией занялся, значит встал на верный путь возвращения к полноценной жизни.
– радостно прокомментировал Алексей.

Завернув за угол, машина, чихнув, остановилась у символических ворот с одной рабочей створкой, вторая была прислонена рядом к столбу.

– Привет творческим работникам на отдыхе!
– Опять завопил Леша, высунувшись из окна.
– Комары все сыты или опять не доглядели, Петр Семенович?

– Привет! А чего им голодать, если каждый день из города свежие и упитанные, вроде тебя, прибывают. За заявлением, что ли приехали?

– За тобой.
– По всему было видно, что Петрович не расположен шутить, а напротив, был довольно мрачен.

– А ты не бычься, Коля, я живым не сдамся.

– Время покажет. Ты телевизор включаешь или совсем одичал?

– Да не смотрю я ваш поганый ящик... сосед по вечерам все в красках докладывает.

– Или соседка?
– встрял в чужой разговор вездесущий звукооператор.

– Или соседка... Значит, взялись за них?

– За кого, за бомонд?

– За голубых.

Несколько мгновений у съемочной группы ушло на осознание, а потом Андрей уточнил: