– Так может, нам надо было ночью ехать?
– поинтересовался Пафнутий.

– Ты что?
– удивленно воскликнул Костян.
– Ночью они стреляют, не разбираясь. Тень увидели - бах! На фиг надо так рисковать? Ничего. Мы по проселочку проедем. Во-он за той рощей уже территория ополченцев. Там ты уж как-нибудь сам...

Костян снова достал флягу, и они от души хлебнули из нее. Пафнутию стало совсем жарко, и петь захотелось сильнее, чем раньше. Но он не стал этого делать, опасаясь бандеровцев из батальона "Паляныця", которые могли услышать его арии и пристрелить в затылок за то, что он не знал украинского языка.

Но на опушке рощи их ждал сюрприз. На дорогу из кустов вышла группа вооруженных людей и достаточно убедительно приказала остановиться. Рукава курток солдат красовались шевронами с написанным на них словом. И слово это было - "Паляныця".

Один из них, по-видимому, офицер, грозно спросил по-русски:

– Кто такие?

– Ме-е-естные, - ответил Костян, начав заикаться.
– Едем в гости к моему свояку. Он за рощей живет, на той стороне. У него внук родился.

Офицер, недобро посмотрев на возницу, перевел взгляд на Пафнутия и спросил:

– А это что за толстая пузатая харя?

– Как ты смеешь, бесов сын, так говорить на отца святого общества "Церковь райского блаженства"?
– не выдержал хамства разгоряченный самогоном отец Пафнутий.
– Я - мессия, посланный Господом на землю с целью образумить таких безбожников, как ты!

– Как же...
– Удивленно задрал вверх брови офицер.
– Судя по твоей бородище - никакой ты не святой отец, а самый обычный москальский попяра, удирающий к сепаратистам от священного гнева украинского народа. Ну-ка, брысь с телеги!

Дуло его автомата поднялось вверх и Костян с Пафнутием шустро выполнили поступивший приказ.

– Руки за голову!
– крикнул офицер и подал команду своим бойцам, - обыскать телегу!

Бойцы споро принялись за дело, и на свет белый был извлечен громоздкий чемодан Пафнутия, в котором кроме пальто с шапкой оказались: ряса, пара шерстяных трусов, палка сырокопченой колбасы и толстая пачка презервативов.

– Ага, - утвердительно сказал офицер.
– Я не ошибся. Ну-ка, досмотрите их самих!

Кроме двух полупустых фляжек с самогоном и плоскогубцев из карманов Костяна вытащили еще и московскую газету "Комсомольская правда". Один из бойцов тут же исхлестал этим печатным изданием лицо Костяна, и когда газета измочалилась до вида грязной тряпки, отшвырнул ее в сторону. Костян, краснея распухшим от такого обращения лицом, застыл по стойке "смирно" и не шевелился, рассчитывая, что на этом его мучения закончились.

Зато под свитером у Пафнутия обнаружили золотую цепь с массивным крестом, стопку долларов и еще одну солидную пачку презервативов. Офицер взял цепь с крестом в руку и, размахивая ей, спросил:

– Что, поп, опиум для народа кондомами заменил?

– Креста на тебе нет, - мрачно констатировал Пафнутий.

Офицер тут же надел цепь на себя и, осклабясь, сообщил:

– Уже есть! Так что не надо ля-ля!

Пафнутий, все больше и больше наполняясь злостью, тяжело смотрел на ухмылявшегося офицера. Тот, нисколько не боясь его гнева, спросил у солдат:

– Ну что, ребята, отпустим попа? Крестяра весит с полкило. Ей-богу!

– Да, - ответил один из бойцов.
– Вот только проводим его пинками.

– Пожалуйста, - разрешил офицер, продолжая ласково улыбаться.

Пафнутия тут же взяли под руки, согнули его тело должным образом и один из бойцов с разбега выдал в обширное поповское седалище мощный пинок, от которого святой отец улетел метров на пять вперед. Не спрашивая офицера о дальнейшей судьбе Костяна, с сельским электриком распорядились так же. Лежа на листьях, присыпанных снегом, Пафнутий горестно сказал вознице, приземлившемуся рядом с ним:

– Бесовы дети!

– Не то слово, - согласился с ним Костян, довольный столь легким исходом дела и недобросовестным досмотром, благодаря чему деньги в ширинке остались целыми.

Снизу, с земли, им обоим хорошо было видно, как один из солдат раскладывал на бортике телеги доллары отца Пафнутия, деля их на равные кучки, а все остальные, обступив офицера, восторженно щупали золотую цепь, надетую на него. Вдруг в воздухе послышалось легкое жужжание. Бойцы задрали головы вверх и один из них крикнул:

– Атас! Беспилотник ватников!

Украинские военные тут же рассыпались - кто куда. Даже офицер, подпрыгнув, сделал в воздухе судорожное движение ногами и умчался в кусты. Высоко в небе парил маленький самолетик. Он казался таким мирным и игрушечным, что Пафнутий сильно удивился поведению военных. Но, посмотрев туда, где ранее лежал Костян, святой отец увидел просто взрыхленный снег. Возницы рядом с ним уже не было, потому что он улепетывал в сторону деревьев не хуже украинских военных.