– Просканируй ближайшую поверхность!

– Уже сделал. Под нами, через три километра, по прямой!

– Хорхе! Мать твою, договаривай фразы!

– Нормальное пространство! Через полкилометра…

– Я понял, – перебил его украинец. – Есть проход?

– Да! – отозвался Тобиас. – Я его вижу на голограмме! Мы сможем прорваться!

Одессит оценивающе глянул на уверенное лицо пилота.

– Тогда за дело!

Забавно, но пространство характеризовалось нестабильностью не только внутри аномалий, но и вне этих областей. То есть зоны искривления не находились в постоянном положении, а путешествовали над поверхностью планеты, завоёвывая новые территории и покидая старые.

Теперь пространственные аномалии стали заметны и невооружённым глазом. Сжимающееся и расширяющееся туманное пространство наводило ужас на пилота. В то же время немец чётко различил перед ними своеобразный пространственный коридор с нормальными показателями. Но он уловил и другое: коридор постепенно сжимался. И тогда Тобиас решительно направил Этон в щель. Он расширил прозрачную область корпуса. Снаружи разыгралась настоящая пепельная метель…

– Пепел усилился! Да откуда же он взялся?!

– Двигатели для маневрирования в антигравитационной установке отказывают! – закричал Хорхе. – Первый вышел из строя! – а через секунду тревожным голосом добавил: – Четвёртый вышел из строя!

– Мы не сможем нормально приземлиться такими темпами! – в свою очередь закричал Тобиас.

– Андрей, ферруанцы не справляются со стабилизационной системой!

– Немедленно активируй запасных и гони всех в инженерный!

– Ферруанцы активированы, – доложил чей-то голос.

Их цель уже показалась на голограмме пилота! Значит, до неё осталось два километра. Коридор сузился настолько, что поверхность корабля вот-вот обещала окунуться в нестабильность.

– Компьютер заметил наличие неопознанного тела в зоне приземления! – прокричал пилот.

– Плевать! – выпалил одессит. – У нас нет выхода! Хоть абсидеумы…

А тем временем Этон задел аномалию, войдя небольшой частью корпуса в искривление, словно раскалённый нож в масло.

– Задели!

– Я видел! – отреагировал Андрей. – Ещё немного… Пространство слишком нестабильно, Тобиас!

– Третий двигатель отказал! – ворвался в помещение голос испанца.

Немец крепко выругался.

Вдруг Этон затрясло. Система моментально диагностировала повреждения корпуса в нескольких местах. Андрей, Тобиас и остальные члены экипажа синхронно и нервно направили свои взгляды на голограммы системы. Несколько нижних отсеков в центре модели корабля окрасились в красный цвет. Это могло означать только одно: антигравитационная установка получила серьёзные повреждения! Граница аномалии, имеющая нестабильные значения в местах перетекания ткани пространства из одного состояния в другое, разорвала попавшееся на её пути вещество в клочья…

– Мы теряем высоту! – крикнул Тобиас. – Нас расплющит!

Андрей тяжёлым и безумным взглядом уставился на голограмму, показывающую, что до нижней аномалии осталось всего три метра! Расстояние до верхнего пространственного возмущения составляло примерно один метр. Но Этон не прекращал движения, а немец старательно лавировал через тоннель.

– Хорхе, – сказал он с чувством безысходности, но без криков. – Буди всех ферруанцев!

– Все семьдесят единиц?

– Да!

Остался километр!.. Одессит отключил свой субстанционный ремень и встал. Его блестящее от пота лицо прекрасно отражало яркий свет тревожного царства. Затем он кинулся из отсека, выпалив на ходу остальным:

– Эта планета хочет нас сожрать заживо! Так разочаруем же её! И покажем заодно, что земляне борются до конца! Тобиас, что бы ни случилось – продолжать движение! Не забывай, что ты – лучший пилот на Земле! Связь со мной поддерживать дистанционно…

Никто не спросил его о причинах ухода, потому что уровень концентрации каждого на выполнении своей задачи зашкаливал. Все отдались делу. Возможно, последнему в их жизни.

– Фильтрационная система полностью вышла из строя! Очистители работают с нагрузкой в десять процентов! – прокричал Хорхе. – Стабилизационная система – сорок процентов! Мы начали постепенное снижение!

Тобиасу хотелось ответить своему коллеге, но он не мог отвлекаться от пространства: оно играло с ним в жизнь. Оно испытывало его на прочность! Оно полностью завладело его зрением и мышлением. Немец больше не находился в кресле пилота. Теперь он играл…

Какие-то голоса раздавались вокруг него. Кажется, прокричал глава Совета. Или Хорхе в очередной раз доложил о неисправностях. Его зрачки были направлены на внешнюю границу аномалии. Она чем-то напоминала поверхность мыльного пузыря, но без лишних красок. Когда корпус снова коснулся её, никаких последствий пилот не заметил. Странно!.. А вот сейчас на идеальной поверхности появились волны, уходящие во все стороны. Словно кто-то кинул камень, отчего возникло волнение. Корабль на долю секунды погрузился своей нижней частью в то место. Тобиаса подкинуло, но ремень не позволил ему оторваться от мягкого кресла. Наверное, раздались тревожные сигналы, потому что такая встреча не могла остаться безрезультатной. Гладь тянулась вместе с Этоном, всё больше и больше касаясь своего инопланетного гостя. Опять волнение… От взрывов аппарат существенно покосило в сторону, но набрать высоту уже не получалось. Да! Он догадался! Ему стала понятной причина встрясок… Конечно! Волны на гладкой поверхности! «Тобиас, Тобиас!» – раздавалось в его голове. И когда он разгадал алгоритм зловещего пространства, наступило время для решительных действий. Ведь в самом ближайшем будущем его снова ожидают волны, которые на этот раз могут оказаться смертельными. Или они его, или он их! «Тобиас, проснись, сукин сын!»