Мехоун. Он уже идет третьим.

Джимми. Он их еще обставит.

Вдова Куин. Он их всех обставит, хотя бы он тягался не с одним десятком.

Мехоун. А мул-то его как летит, — прямо звезды с неба сбивает копытами!

Вдова Куин. Вот это прыжок, так прыжок! (В увлечении хватает за руку Мехоуна.) Что это — он упал? Нет, уж опять в седле! Ей-ей, он их всех обскачет!

Джимми. Ну и нахлестывает он своего мула!

Филли. А наши-то девчонки его подзадоривают!

Джимми. Последний круг! Теперь — прямо к столбу!

Мехоун. Глядите, какое узкое место. Он сейчас в болото свалится! (С криком.) Вот это ездок! Вывернулся-таки!

Джимми. Они идут голова в голову.

Мехоун. Молодчина! Черт подери, он уже у столба!

За сценой слышны громкие крики, все присутствующие к ним присоединяются.

(Нерешительно.) Что это? Они подхватили его на руки. Несут сюда. (С воплем изумления и ярости.) Это Кристи, клянусь звездами небесными! Стоит ему только плюнуть — вмиг его узнаю, хоть бы он верхом на самой луне сидел. (Соскакивает со скамейки и бросается к двери.)

Вдова Куин хватает Мехоуна и тянет обратно.

Вдова Куин. Сиди здесь смирно! Это совсем не твой сын. (К Джимми.) Задержи его, а не то тебе не миновать месяца тюрьмы за подстрекательство к убийству, да еще вдобавок тебя оштрафуют.

Джимми. Я держу его.

Мехоун (вырывается). Пусти меня! Пустите меня вы все, чтобы я мог с ним разделаться.

Вдова Куин (трясет его изо всей силы). Это не твой сын. Это человек, который скоро женится на здешней хозяйской дочери. А торговля здесь у них прекрасная, — у них и на вино свидетельство выправлено и самогоном они из-под полы торгуют.

Мехоун (пораженный). Что? Он женится на порядочной девице с приданым? Да ты рехнулась! Куда я попал? В приют для умалишенных баб, что ли?

Вдова Куин. Ты сам рехнулся, с тех пор как тебя по башке двинули. Этот паренек — гордость всего Запада.

Мехоун. Я вижу, что это мой сын.

Вдова Куин. А я вижу, ты ополоумел.

За сценой крики.

Слышишь ты, как его там на каждом повороте дороги чествуют? А ты ведь сам рассказывал, что сын у тебя дурак, а кто же станет чествовать идиота от рождения?

Мехоун (растерянно и печально). Может, и впрямь несуразно, чтоб это был он. (Опять развеселившись.) Уж его-то, конечно, никто не станет чествовать. О, да я, должно быть, действительно помешался и только добрых людей пугаю! (Садится, приложив руку к голове.) Было однажды, что я видел десять ярко-красных чертей, которые хотели закупорить мою душу в водочную бутылку, а в другой раз я видел крысу, величиной с барсука, которая высасывала у меня кровь из ушной мочки, но никогда в жизни мне еще не случалось принимать этого слюнтяя за человека. Видно, я и на самом деле рехнулся.

Вдова Куин. А что же тут удивительного, если тебе башку раскроили пополам?

Мехоун. Чтоб мне подохнуть вместе с ним от жажды, никогда я еще не лишался рассудка, а ведь еще трех недель не прошло с тех пор, как я с утра до ночи пьянствовал с девками из Лимерика до одури, до бесчувствия. (Внезапно обращается к вдове Куин.) Что, у меня лицо не перекосило?

Вдова Куин. Конечно, перекосило. У тебя и смех-то безумный, это всякий младенец тебе окажет.

Мехоун (несколько повеселев). Тогда не пойти ли мне вниз, в больницу, там меня, наверно, примут с распростертыми объятиями. (С большой гордостью.) Я тебе скажу, я самый страшный, самый бешеный больной из всех, какие есть, я там у них один раз уже был и так в смирительной рубашке рычал, что семь докторов вокруг меня собрались и все мои слова записывали в печатную книгу. Можешь ты этому поверить?

Вдова Куин. Хоть ты и чудо заморское, а ты все-таки отсюда выметался бы, а то здесь наши мальчишки раз как-то поймали одного такого помешанного и так его бедного камнями закидали, что он от них бежал себя не помня, с пеной у рта, и так и бросился в море и потоп.

Мехоун (рассудительно). Это верно, люди обычно злы бывают, как черти, когда у тебя голова не в порядке. Ты меня выпусти, и я проберусь как-нибудь вдоль по тропинке, чтобы никого не встретить.

Вдова Куин (выпроваживает его). Вот и прекрасно. Беги сейчас направо, и никто тебя не заметит.

Мехоун убегает.

Филли (глубокомысленно). Ты чего-то хитришь, вдова Куин. Но я пойду за ним, накормлю его обедом и дам ему выспаться, и тогда посмотрю, правда ли он сумасшедший или так же здоров, как ты.