И я назвала. Почему-то, когда Блейк был рядом, страх отступал. Я чувствовала себя в безопасности. Нет, аура опасного человека вокруг него никуда не исчезла, просто я интуитивно понимала, мне зла он не причинит. Во всяком случае, намеренно.

С тех пор он почти не появлялся дома, а если и приходил, то был замкнут и не разговорчив. Лишнего слова не вытянешь. Его холодная отстраненность ранила меня. В голову неоднократно заползала тоскливая мысль, что, возможно, он просто брезгует меня после Риччи. И эта мысль сильно ранила.

В квартире был большой, регулярно пополняемый запас еды, все радости и удобства помещения были в моем распоряжении. Я могла выходить на улицу, правда в сопровождении какого-то парня, как говорил мой надсмотрщик, он тут для моей же безопасности.

Условия моей жизни стали несравнимо лучше, по сравнению с тем, что были до этого. Но я была абсолютно, клинически одинока, и я была пленницей. Опять. Разница была лишь в том, что тут со мной хорошо, даже более чем хорошо обращались.

Только факт остается фактом. Свободна я не была. Не могла пойти, когда хочу и куда хочу без своего тюремщика. Попытки поговорить с Блейком на эту тему, в те недолгие промежутки времени, когда он появлялся на пороге квартиры, ни к чему не приводили. Он лишь устало отмахивался от меня, утверждая, что парень, который ходит за мной повсюду, следит не за мной, а за моей безопасностью.

От бунта и криков меня останавливал здравый смысл. Я прекрасно понимала, что где-то по улицам города до сих пор бродит Риччи. Возможно, он ищет меня. Или уже нашел новую жертву для своих жестоких садистских наклонностей. От этой мысли волоски на теле становились дыбом. Если он сейчас мучает очередную девушку, то помоги ей Бог.

Дни сливались в безликую серую массу, и мне казалось, что нет человека в мире более одинокого, чем я. Мне до безумия хотелось просто с кем-нибудь поговорить. Неважно с кем и неважно о чем. Просто поговорить.

Но Блейк разговоров избегал, а парень, что ходил за мной словно тень вообще болтливостью не отличался. Я неоднократно ругала себя за то, что хочу слишком многого. Ведь если бы не Блейк, возможно, меня и в живых бы не было или что еще хуже, ад являлся бы моей реальностью.

Я пыталась заговорить с Блейком о поиске и выходе на работу, но нарвалась на категорический отказ. Который он смягчил потом словами «Позже, Мая. Еще не время.»

Услышав хлопок входной двери, я вздрогнула всем телом, резко вырванная из своих мыслей. На пороге стоял Блейк, в глазах горело мрачное ликование. От этого взгляда я невольно поежилась.

— Привет, — неуверенно пробормотала я.

— Привет, Мая, — улыбнулся он, и взгляд его смягчился.

Я скользнула на кухню, усвоив за последнее время, что Блейк ненавидит, когда его донимают расспросами. Хлопнула дверь спальни, а потом и дверь душа. Я сидела на табурете у кухонного островка и размышляла, как долго пробудет тут Блейк?

— Теперь Ден не будет за тобой ходить, — слышала я голос объекта своих размышлений.

Ден? Ах да, мой надсмотрщик. Нехорошее предчувствие закралось в душу, а мрачный огонек, горевший на дне бирюзовых глаз, лишь укрепил его.

— Почему? Что-то случилось? — спросила я, слегка прищурившись.

Блейк прошел в гостиную и сел на диван. Поза его была расслабленной, волосы после душа влажные, и вообще он выглядел умопомрачительно.

— Скажем так, Риччи тебя больше не побеспокоит.

Внутренности стянуло в тугой узел беспокойства.

— Что ты сделал? — спросила я, опасаясь ответа.

— Решил проблему, — ответил мужчина, без каких-либо интонаций.

–  Как? — мой голос — испуганный шепот.

— Какая разница? — лениво потянулся Блейк. — Ты свободна, и можешь делать все, что твоя душа пожелает.

— Блейк, ответь на мой вопрос, — настаивала я, — Как ты решил проблему?

Мужчина сел прямо, и вся его расслабленность испарилась. Пристально глядя в мои глаза, он спросил:

— Ты хочешь знать, убил ли я его? — прямо спросил он.

–  Да, — с трудом выдохнула я, сглотнув ком.