— Я просто друг Максима, — отчеканила я. — У меня случились небольшие неприятности, и он меня выручил, дав временную крышу над головой.

Помещение внезапно наполнилось хриплым смехом. Стоящая напротив особа истерично хохотала, а мне оставалось лишь обескураженно хлопать глазами.

— Извини, — произнесла она, все еще постанывая от смеха. — Просто мне что-то с трудом вериться, что у этого засранца могут быть друзья девушки. Он с ними спит, но не дружит.

Волна негодования накрыла меня с головой. Да что она себе позволяет? Кто ей дал право, оскорблять меня? Ведь намек моей собеседницы был прямее некуда. Да и вообще, она сама-то кто?

— Рада, что повеселила, — арктическим тоном, ответила я. — А теперь можно узнать, кем вы приходитесь Максу?

— Она моя мачеха, — раздалось за спиной.

Парень возник, будто из ниоткуда, в голосе ни грамма тепла, а взгляд, обращенный на женщину, источал неприязнь.

— Иди к себе, Виктория, — отрезал он.

И я решила поскорее ретироваться. Если мой тюремщик называл меня полным именем, это означала лишь одно — его терпение на грани. Эту немудреную истину я успела усвоить во времена обсуждения планов по захвату Маши. Да и просто находиться там, в обществе Макса и женщины, которая вызывает раздражение, не хотелось.

Вот ведь черт, почему он не предупредил меня, что стоит ожидать таких гостей? Или он сам не знал? И отношения между этими двумя, похоже, далеки от родственных.

Закрывшись в комнате, я сильно надеялась, что на этом мое общение с обитателями этого дворца закончится. Но когда все, что было задано на дом, я сделала, мне стало отчаянно скучно. Захотелось как-то развлечься, и я лишний раз взгрустнула о родной комнате общежития, откуда могла за пару минут дойти до друзей или знакомых. Там я была свободна и вольна в своих действиях, чего не скажешь об этой золотой клетке. А ведь мои друзья уверены, я живу просто по-королевски, в целой квартире, полная свобода, никаких вмешательств дотошной комендантши.

И тут меня осенило, а может, стоит отпроситься у Макса на квартиру? Позвоню Томе и Димке, и наконец сможем отдохнуть старой компанией, без лишних людей и напряжения. Воодушевленная своими мыслями, я отправилась на поиски парня.

Обойдя почти весь дом, я уже была готова взвыть от досады. Неужели он свалил куда-то, и на моих надеждах и планах можно ставить жирный крест?

Нет уж, на дворе двадцать первый век, и мобильные изобрели не только сплетни распространять. Идя быстрым шагом по коридору, за дверью я услышала голоса.

— Похотливый ублюдок, — произнес женский.

— Развратная шлюха, — вторил мужской.

Обмен «любезностями» сопровождался хриплыми стонами и непонятной возней. И я который раз прокляла себя за любопытство, из-за того, что решилась заглянуть в помещение, откуда все это доносилось.

Ольга лежала на кровати, а ее ноги покоились на плечах Макса, который совершал быстрые, поступательные движения, при этом они не прекращали поливать друг друга грязью. В русском языке еще не изобрели слов, чтобы выразить степень моего шока. Я забыла, как дышать, и не могла пошевелиться, наблюдая этот разврат. Как? Они же родственники! Отвратительно! Мерзко до одури!

Наконец, я пришла в себя и решила убраться подальше, пока меня не заметили. В конце концов, какое мое дело? Моя задача поскорее выбраться из этого дома, и чихать я хотела на то, чем занимаются его обитатели.

Но, похоже, я родилась под какой-то несчастливой звездой, когда мне уже почти удалось закрыть дверь, Макс повернул голову и, похоже, заметил меня в щелку. А может, все-таки нет? Ведь на точеном лице не дрогнул ни один мускул.

С бешено колотящимся сердцем я сначала на цыпочках кралась от злополучной двери, а когда мне показалось, что я отошла достаточно далеко, то перешла на бег.

Вихрем залетев в комнату, я заперла дверь и в ускоренном режиме начала сборы. Плевать, на все, плевать, но сегодня я в этом борделе не останусь. Пусть потом этот извращенец хоть что делает, но сейчас я ухожу. И надо же, а я ведь, идиотка, ему поверила. Думала, он всерьез увлечен идиоткой Машей, и даже сочувствовала ему. А он… Он… Господи, ну ладно Маша, она и сама не святая, неужели ему отца не жаль? Он ведь трахается с его женой, со своей мачехой!

Мать моя женщина, куда я попала! Я-то думала, после «подвига» Машки меня уже сложно чем-либо удивить, но это… Такое не укладывается в мое понимание мира!