Эта непоседа и шустрячка узнала про портрет нашего Вовочки на стенде фотоателье и в один прекрасный день принесла его к нам домой. Как ей удалось его снять, помогал ли при этом ей кто-нибудь, мы выяснять не стали. Оставили фотографию себе.

Когда созрела земляника, мы с Раей решили сходить по ягоды. Взяли с собой Колю и Олю. Видулины посоветовали нам идти в Жидеевский лес. По дороге туда нужно было перейти через реку. Моста не было, но над водой проложены две трубы диаметром в полметра. По трубам шёл песок с водой из расположенного недалеко песчаного карьера, который представлял собой довольно большое озеро. Добыча песка с его дна производилась при помощи плавучего земснаряда, установленного на понтоне. Там находился мощнейший насос, называемый землесосом. Он опускался на дно водоёма вместе с механическим рыхлителем. Разрыхлённый песок всасывался насосом и далее в виде гидросмеси перемещался по трубам. Карьер с рекой соединяла протока. Идти по-над водой по трубам, в которых негромко шуршал песок, было совсем не страшно, скорее, весело.

А в лесу оказалось так много ягод, что мы набрали почти полное десятилитровое ведро. Там же встретили нашу уральскую ягоду – чернику. Позже она нам больше нигде не попадалась. На обратном пути искупались в песчаном карьере. Вода там была чище и теплее, чем в реке. Кстати, наш Коля уже плавал вполне прилично.

В мае к нам в цех приняли на работу электрослесарями и линейщиками несколько приезжих откуда-то с берегов Вятки. Двое из них были заядлыми рыболовами. Они стали учить меня азам рыбалки. Сами сделали себе удочки, частенько приезжали на турбазу. Уезжая, не забирали их с собой, а прятали на территории. Я был посвящён в их секрет, и они разрешали пользоваться их инвентарём. Про ребят с реки Вятки у нас ещё в Удмуртии ходила прибаутка:

Вятские ребята хватские,

Семеро одного не боятся!

А один на один –

Все котомки отдадим!

У одного из вятских было прозвище Карась, вероятно, из-за пристрастия к рыбалке. Но вообще-то они все оказались людьми работящими и компанейскими. Подкупал их своеобразный заметно окающий и спокойный говор.

Во время дежурства на турбазе мы вместе с Николкой учились ловить верховодок. Эти рыбки небольшие, очень шустрые. Плавают стайкой, клюют часто, но на крючок попадаются довольно редко.

В один из выходных я был на дежурстве на турбазе. Взял с собой Николку и Олю. Две удочки мы взяли «напрокат» у вятских, одну к тому времени уже сделали сами. Так что у каждого из нас было по удочке. Тут у Оли случилась поклёвка, и она удачно подсекла небольшую рыбку. Но та на берег не захотела, а девочке никак не удавалось перехватить леску. В азарте Оля, не снимая одежды, кинулась в воду, зашла где-то по пояс и таки достала свою рыбку.

– Смотрите, я поймала её! – закричала она радостно и, поднеся рыбку к губам, поцеловала её.

Вскоре Оля простилась с нами и уехала домой на Урал. Только мы её проводили, как к нам пожаловала ещё одна родственница. Этой было лет шестнадцать-семнадцать, чёрненькая. По её повадкам можно было судить, что места в жизни она пока не нашла. Что называется, «в активном поиске». Никто из нас её раньше не видел. Назвалась Валей, сказала, что приехала из города Джанкой, что в Крыму. Её мать была дочерью Раиного отца Семёна то ли от первого брака, то ли внебрачная. Анна Николаевна, конечно, знала все подробности, но нам выкладывать их не спешила.

Я задался вопросом, каким вообще образом Валя узнала наш адрес. Ответ был не слишком очевиден. Когда Анна Николаевна в сентябре прошлого года была на малой родине в Брянской области, она побывала в доме, где когда-то жила с мужем и родила сына. Там ныне жила дочь её мужа, которой она и рассказа подробности нашей жизни, в частности то, что я работаю в Железногорске, а они всей семьёй собираются ко мне переехать. Узнав моё имя-отчество, женщине оказалось нетрудно разыскать меня через справочное бюро. С нашей помощью она хотела устроить свою непутёвую дочь поближе к себе и родным. Как-никак Валя приходилась Рае племянницей по отцу. На этих правах она и решила войти в нашу семью. Но мы сами еле сводили концы с концами, а от Вали не было никакой пользы ни в домашних делах, ни в финансовом плане.

Вспоминаю случай, когда она напросилась со мной и Николкой сторожить турбазу в ночную смену. Когда мы шли туда, она несколько раз ткнула мне в бок своим острым кулачком. Вроде как заигрывала, но ударчики были неприятные и даже болезненные. Уж не знаю, какие мужские «университеты» она заканчивала, где учили таким «ласкам».

У нас Валя прожила больше недели, но в конце концов мы не выдержали. Рая её в буквальном смысле выпроводила:

– Можешь убираться хоть куда. На тебе три рубля. Надеюсь, доехать до мамы хватит.

Впрочем, когда мы позже ездили в Брянскую область, Вали там не видели.

Мы стали настоящими сельскими жителями. Поэтому решили обзавестись живностью. Я купил на рынке десяток цыплят. Сначала мы держали их в доме, кормили пшённой крупой. Когда они немного подросли, переселили их в сарай.

Юра Видулин как-то вручил нам молодую крольчиху. Я сколотил для неё деревянную клетку. Когда крольчиха подросла, Юра отнёс её к взрослому кролу на случку. Скоро она начала толстеть и почему-то грызть доски клетки. А через месяц принесла нам парочку беленьких крольчат. Они были очень милыми.